Крестовик

Глава 25

Рената переоделась в отцовский камуфляж. Налила тарелку супа и бутылку воды.

Поколебалась минуту.

Села за стол, закрыла глаза и ожесточенно помассировала виски. Закусила губу.

Он сидит в подвале уже больше недели. Нервничает. Боится, что его не найдут. А это определенно хороший знак. Наверняка все думают, что Лекарь просто-напросто устал от богатой жизни и прочей суеты, а посему - уехал на отдых с любовницей. По крайней мере, именно это он всем и говорил перед отъездом.

Его нужно вымыть.

На часах уже было десять. Баня вовсю топилась. Вечером по деревне мало кто ходит - вся молодежь поуезжала в город, а кому из взрослых людей охота ходить по темноте? Разве что пьянчужкам за бутылкой, но таким нет ровно никакого дела, что происходит за заборами чужих людей.

Рената резко встала, отыскала в вещах отца ключ, открыла сейф и вынула из него охотничье ружье.

Папа часто брал ее с собой на охоту. Настолько часто, что Рената уже перестала воспринимать убийство зверей как нечто выходящее из нормы. Способ прокорма - но не более того.

Она многократно наблюдала, как отец вставляет в ружье патроны, как стреляет и перезаряжает... Папа учил и ее. Учил заряжать и даже стрелять - правда, вхолостую. И знания, однако, пригодились, как и холостые патроны.

Ренату размажут по стене, если она случайно выстрелит в Лекаря. Холостые патроны тоже наносят урон, но в очень редких случаях смертельны.

Зарядила ружье и уверенно спустилась в подвал.

С каждым днем Лекарь терял силы, терял уверенность и нахальность. Похудел, охрип, оброс щетиной. Кожа стала бледной и болезненной. Взгляд - тусклым, пронзительным и каким-то печальным.

Силы у него уходят. Значит, долго он не сможет скрывать местонахождение Леры! Собственная свобода и безопасность для него дороже, чем какой-то безумный опыт, куда он и вовлек ни в чем не повинную Леру!

Лекарь устало поднял затухающий взгляд.

И вдруг его глаза расширились, брови взлетели, а сам он вскочил с места с такой активностью, что мог бы вырвать железный шест, к которому был прикован.

- Ты рехнулась?! - рявкнул он, свободной рукой вытирая со лба капельки пота. - Ты совсем, мать, сбрендила?!