Погружение

19.08.

Пролистав свой итурупский дневник, я поняла, что каждое моё обращение к нему связано с каким-то открытием, на грани с откровением. В принципе этого стоило ожидать. Всё-таки и само место, и контекст погружения в каком-то смысле в другие миры — предполагают, что с людьми здесь должно происходить больше инсайтов, чем в обыденной жизни. Но сегодня, уже в который раз за время на базе, поводом к моему удивлению послужило не фантастическое научное достижение, а человек. И снова этим человеком оказалась профессор Лискова.

Я давно призналась себе и читателям моего канала, что нет для меня, как актёра и искушённого зрителя, большего удовольствия, чем то действо, которое происходит на занятиях нашей мастерской, когда под предлогом переработки и осмысления пережитого во время выездных семинаров опыта, мы представляем друг другу собственные зарисовки театральных сцен, порождённые глубокими размышлениями о произошедших событиях, а по сути просто безумствуем и дурачимся, как ненормальные. Как будто нет за спиной никакой школы, техник, сложившихся схем игры — можно отпустить всё и творить перфоманс в его исконном значении — не показывать чувства, а чувствовать здесь и сейчас. Во время таких сеансов на моих глазах не раз рождались чистейшие чудеса человеческого само- и миро- выражения, и как жаль, что не все такие находки возможно вписать в канву спектаклей, которые увидит широкий зритель! Какие-то из зарисовок так и остаются шутками для своих.

— Ну что, орлы! Хотя по моим личным ощущениям, после пережитого позавчера, мы все тут скорее пингвины, — наш гуру-отец-мастер Виктор Максимович взял вступительное слово, — Славные существа эти кайры, правда? А может кому-то так не показалось? Не такие уж и птичьи эти птичьи мозги, а, как вам? Наверняка каждый из нас будет осознавать своё погружение ещё долго. Давайте начнём это делать публично здесь и сейчас! Я вижу, в зале присутствуют и сотрудники станции. Если кто-то пожелает присоединиться к нашей вакханалии не только как зритель, мы вас горячо поддержим! Кто будет первым?

И началось шоу «тысяча—и—один—способ—описать—неописуемое—излить—неизливаемое—так—чтобы—зритель—уже—никогда—не—стал—прежним». В бурной пестроте фантасмагорийных представлений со сменой кожи, слезливых оперных номеров, минималистичных диалогов без слов и собеседников, среди десятка телесно-ментально-танцевальных вариаций, в этот раз меня особенно зацепил театральный эскиз нашей актрисы из числа старичков — с труппой она уже более десяти лет. Крупным планом на экран она вывела своё лицо, и в течении получаса мы наблюдали за её глазами, заново переживающими недавнее погружение, только в ускоренном варианте. Страх, буря, восторг и ужас — и обо всём этом человек может поведать человеку лишь посредством двух расположенных на лице зрительных рецепторов, которые по сути-то предназначены для считывания информации из окружающего мира, но мы научились с их помощью передавать едва ли не больше, чем словами!