Рождённый Волком

Глава 3. Метка Истинных

Music: Cinema Bizarre — Angel in Disguise
Ария — Замкнутый Круг

Не важно, какой силы твой удар,
главное — какой силы удар ты выдержишь.

Путь до селения сейови занял девять дней.
На следующее утро Кайлин проснулся весь в поту, его лихорадило, но всё обошлось — Мурэта Моки заметил состояние волчонка и отпоил его травами так, что он смог идти наравне со всеми. И это было во благо — юноша не представлял себе, какой позор будет его преследовать, если альфы и его муж станут осуждать его за промедление в пути. И без того он ощущал себя лишним, изгоем, и если раньше это было из-за того, что он был рождён с серебряными волосами, то теперь — потому что он был чевейо.
Аррен и альфы его игнорировали, не предлагали поделиться едой, и скудные запасы, собранные его братьями в дорогу, кончились. Кайлин решился на небольшую вылазку, чтобы поймать на привале хоть немного мелкой дичи, зайцев или перепёлок, но едва он дальше положенного ушёл от лагеря, как его настиг взбешённый муж. На секунду ему показалось, что чёрный волк загрызёт его, но вовремя подоспел шаман, вставший на пути вождя. Одного его слова хватило, чтобы альфа отступил, однако во взгляде его таилась угроза и обещание боли и наказания, если Кайлин вновь опрометчиво поступит, а рядом никого не будет.
Опешивший волчонок, заикаясь, оправдал свой уход поисками добычи, стараясь не упрекать мужа и его воинов в том, что те даже не задумались поделиться провиантом с ним. Однако в воздухе так и витало обвинение. Аррен сузил глаза, приказал ему вернуться и ни на шаг не отходить от сейови, а еду он ему принесёт. С тех пор чёрный волк лично следил, чтобы Кай поел, хотя сам волчонок опасался, как бы у него не застряла кость в горле от ненависти во взгляде мужа.
Его мучили мысли и сомнения. Зачем Аррен взял его в мужья, если от него исходит лишь жестокость и злоба? Ведь Кай правда верил, что они истинная пара, однако чёрный волк ни словом, ни делом не показывал, что считает так же. Он больше не прикасался к нему, раны Кая заживали, лишь на загривке постоянно чесался затягивающийся шрам, ставший ему меткой. Волчонок не мог видеть, что у него там, но не сомневался, что на коже навсегда останется след от клыков мужа, как и запах, неуловимо въевшийся в его собственный, подтверждающий право на него чёрного волка.
Однако день сменялся ночью, позади далеко осталась Красная река, но ничего не менялось в их отряде. Альфы так же не говорили с Каем, лишь коротко и по делу, а шаман шёл рядом и что-то шептал, уходил молиться в священные места, встречаемые им в пути, интересовался волчонком и его жизнью, особенно его умершим папой-омегой. С каждым днём тоска по братьям, отцу и племени разрасталась в сердце Кайлина, он часто оборачивался назад, смотря на остававшиеся за спиной леса и равнины. Он был в замешательстве и не знал, как подступиться к мужу. Лишь одно он решил: нужно прийти в его новый дом, а там он сможет показать мужу, что у него теперь снова есть семья и эта семья — он, Кай, и сыновья, которых он родит. Весной должна прийти его первая течка, и тогда белый волчонок обязательно забеременеет от Аррена. А волчата смогут успокоить ненависть вождя сейови.
На шестой день их пути кое-что изменилось.
Альфы резко остановились, что-то почуяв, и вождь приказал Кайлину и Мурэта Моки оставаться на месте. Шаман присел на поваленное бревно и принялся мешать травы в холщовом мешочке, чтобы закурить благовония. Волчонок же не знал покоя, прислушиваясь к звукам, готовый чуть что рвануть на помощь, хотя сомневался, что сейови захотят принять помощь от него или им вообще будет нужна таковая.
Но вскоре они вернулись — и не одни. Вместе с ними шёл альфа, лишь немного ниже сейови, отличающийся чуть рыжими волосами и щетиной темнее — Кай с удивлением признал в незнакомце точо. На мужчине было несколько накидок, почти полностью скрывающих его фигуру. За плечами висела большая плетёная корзина, в которой альфа хранил свои товары — блестящие бусины, глиняные горшки, редкие для их земель металлические изделия.
Это был волк-одиночка, человек, лишённый племени и его защиты. Он скитался по территориям, которые ещё никому не принадлежали, или платил за право ходить или охотиться в чужих землях. А именно этот, Шаарсан, ещё занимался торговлей и посредничеством между племенами: во время войны или мира всегда нужны гонцы, которые бы передавали известия.
Точо присоединился к их отряду, видимо, направляясь как раз в селение сейови. Аррен знал Шаарсана и хотя, как и все, относился с пренебрежением к одиночкам, но всё же высказывал больше интереса и уважения, чем к тому же Каю. Сам волчонок то и дело любопытно посматривал на точо, пытаясь понять, почему такой альфа скитается между племенами и не имеет семьи, однако вскоре узнал. Шаарсан был увечным: его левая рука была звериной, и из-за этого ни одно племя не принимало его. Мурэта Моки говорил, что это проклятье, на которое сами родители обрекают ребёнка, когда желают друг другу зла. Волчонка всего передёрнуло при этих словах.
В поселение сейови, расположенное в излучине небольшой горной речки с кристально-чистой водой, они пришли, когда солнце было высоко в небе. Сначала они увидели дым от костров, поднимающийся среди высоких елей, потом донёсся аромат жареного мяса и неясная смесь запахов волков — альф и омег. Их отряд ускорил шаг, в глазах сейови вспыхнул огонёк нетерпения: они соскучились по своим после многодневного похода к чевейо. К тому же они шли не с пустыми руками — по дороге им попалось оленье стадо, и альфы не удержались, чтобы не загнать молодого оленёнка. И сейчас один из них, Френес, Быстрая Лапа, нёс на своих плечах добычу.
Им вышли навстречу. Высокие черноволосые воины приветствовали своего вождя и его отряд громкими криками, встречать Лормара выбежало несколько его уже подросших волчат. Кайлин, заметив взгляд, который кинул на него Аррен, послушно встал за ним, словно спрятавшись за спиной: чёрный волк не торопился представлять его своим соплеменникам. Сам же волчонок с большим интересом осматривался, крутя головой, ведь ему было очень любопытно место, где он будет жить. И он замечал, что многие сейови так же смотрят на него, особенно их интересовали его белоснежные волосы, слегка пыльные, но всё же отличавшие его от других — один особо шустрый мальчуган даже попытался схватить его за косу, но тут же сбежал, когда Кай недовольно оскалился. Кроме того, все сейови были выше его, только несколько совсем юных омег равны были ему по росту. Волчонок почувствовал себя совсем маленьким и потерянным, только присутствие рядом его альфы заставляло уверенно шагать вперёд.
Они достигли центра селения, и Аррен, схватив его за руку, ввёл в большой викава, явно принадлежащий вождю. Кайлин не успел и слова сказать, как его муж приказал ему оставаться тут и не сметь никуда уходить, пока он не вернётся. Ошеломлённый омега только рот раскрыл, но вождь уже ушёл. Волчонок хотел было последовать за ним, но тут же передумал, отказавшись от этой мысли: злить мужа он не хотел. Вздохнув, Кай осмотрелся по сторонам: в отсутствие вождя кто-то из омег присматривал за викава, и ему оставалось лишь растопить очаг и готовиться к возвращению Аррена. Этой ночью он надеялся, что сможет поговорить с чёрным волком и спать в его объятиях.
С этими мечтами Кайлин нашёл кремень подле очага и принялся высекать огонь.