Гермиона покаряет Хогвартс второй раз!

1

Когда я осознала, что прожила довольно несчастную жизнь, мне были семьдесят пять. Это именно тот возраст, когда ты стараешься повлиять на уже взрослых детей и внуков, но как влиять на тех, кого нет?
Мне было двадцать три, когда я узнала страшную правду о наших отношениях с Роном. Он меня никогда не любил, даже встречаться предложил из вредности, чтобы я не встречалась с Виктором. Даже в лицо высказал все претензии к моим привычкам, внешности и месте работы(не может жена стоять выше мужа в должности, он какой-то там(не разбираюсь в званиях) аврор, а я - секретарь министра!). И рассказал про измены. Его измены. О том, насколько Лаванда лучше меня.
Мы развелись. Было тяжело и больно от мысли, что Гарри и Джинни приняли сторону этого изменщица.
Жизнь после развода была сложной, многие друзья и знакомые отвернулись, не поддержали, оказались пустышками.
В этот непростой период меня нашла профессор МакГонагалл, ныне директор Хогвартса. Женщина не поднимала больной темы, но помогла неоценимо - принесла письмо, подтверждающую мой приём на работу в Котдовстворец. Недолго думая, я собрала скудные пожитки и полетела на всех парах в Россию, где меня встретил Иван Михайлович Горький, директор школы.
Высокий сильный мужчина слегка за сорок имел грозный вид и на первый взгляд отвратительный характер, но узнав его получше, я поняла, что дети для него не только ученики, но и учителя. Педагогический состав был небольшой, но и учеников хоть бы две сотни набралось.

Сама же школа поражала. Огромный замок лишь на самую малость уступал Хогварту и количество предметов было гораздо больше. В том числе и маггловские, и темномагические, коих в Англии давно не преподавали. Это было нечто!

Меня с удовольствием согласились научить всему, что в Англии было под запретом, и теперь по выходным я пропадала на тренировочной площадке или в библиотеке.

Ну и раз в месяц устраивала гонки на метлах с Ульяной Зюзиной, преподавателем полетов, самообороны и длинного перечня боевых искусств, которая свела меня с моей гордостью и верной подругой во всех наших гонках - неугомонной советской "Победой". Метла со скверным характером не любила проигрывать и заставляла каждый раз выкладываться на все сто. В такие дни адреналин зашкаливал и кровь стучала в ушах. Наверное, именно в Колдовстворце я полюбила летать, полюбила ветер в лицо, полюбила квиддич и прохладу золотого снитча в руках.

- У тебя талант, Миона. Зуб даю, ты бы стала лучшим ловцом в истории. Особенно с этой крошкой. - хихикала Уля, кивая на мою метлу. 

- Не думаю. Название этой метлы явно пошла от слова "Беда"! - улыбнулась я на что "Победа" обиженно дернулась. Я сильнее сжала ее в руках. -  Еще заход?

- На этот раз победа за мной! - и Зюзина рванулавниз, где уже мелькал золотой шарик.

В Колдовстворце я преподавала азы магловских наук, современное магловеденье и помогала в библиотеке.

Впервые мне было по настоящему хорошо. В тридцать пять стала деканом Факультета маглорожденных и живым примером, что и без "чистой" крови можно добиться многого, овладела беспалочковой магичей и Темными Искусствами, взяла Мастерство Зельям и готовилась брать Магистра по Чарам.

Свой последний вздох я встретила в больнице Святой Елены в кругу своих друзей и учеников. У самой моей койки сидел лишь чуть поседевший директор Колдовстворца. Мужчина смотрел на меня с неизмеримой печалью и нежностью. Между нами не было ни романтики, ни страсти. Он считал меня дочерью, а я его отцом.

- Мио? - моего плеча коснулась его рука. - Все будет хорошо, девочка моя.

- Я знаю, Ваня, знаю. - грустно улыбнулась я.

И темнота. Спокойно, темно и уютно. Наверное, впервые за свою свою жизнь я ни о чем не думала, а лишь отдыхала. Прошла, кажется целая вечность, но мне не стало скучно. 

Я даже задремала.

- Миона. - ласково позвал меня тонкий голосок молодого парня. - Миона. - моей щеки коснулись мягкие нежные губы. - Ну, Мио-о-о-она. - ласково протянул парень в котором я узнала Драко Малфоя, вредного слизаринца, но осознание этого меня совсем не оттолкнуло.

- Гермиона. - другой щеки коснулась горячая шершавая мужская ладонь. На этот раз голос был более грубый с акцентом, но даже в нем чувствовалась любовь, нежность и даже умиление. - Пора вставать. - а это Виктор. Мы танцевали на Балу Чемпионов. Приятное воспоминание.

- М-м-м. Не хочу. - я вроде как отвернулась и сразу оказалась в крепких объятьях. Приятный аромат качественного парфюма. Объятья дарили уверенность, защищенность.

 - Пора вставать, моя маленькая Леди. -Малфой. Люциус Малфой.

- Доченька. - тихий голос матери заставил меня вздрогнуть и рывком подняться. - Ты вся бледная. Я позвоню воспитательнице, что ты приболела.

Я подняла глаза. Это была именно моя мать. Хрупкая шатенка* с миловидным личиком выглядила лет на двадцать пять или тридцать. Такой я помнила ее в глубоком детстве.

 - Мама. Мамочка. - я громко заплакала, прижавшись к удивленной зеленоглазой женщине.

 - Ну-ну, малышка. Приснился кошмар? Не плачь моя девочка. - мама гладила меня по непослушным волосам. - Все будет хорошо.

* - взято с фандом википедии.