ФАНТОМ

Глава 1

Действие происходит ранней весной 2007 года, спустя девять лет после событий в "Дарах Смерти".

Это был конец.
Он остался один, без палочки, бежать было некуда. Узкие проходы Лютного Переулка сомкнулись вокруг него со всех сторон, загоняя в темный, извилистый лабиринт. И все же он продолжал бежать вперед, спотыкаясь то в одном узком проходе, то в другом, негромко выругался, врезавшись в мусорный бак.
Безжалостный смех преследователя быстро заставил вновь вскочить на ноги. Он вытер пот и кровь, застилавшие глаза, завернул за угол...и чуть не врезался в металлическое ограждение, слишком высокое, чтобы по нему взобраться. Всхлипнув, он схватился за забор дрожащими руками и принялся трясти его, но тот даже не шелохнулся. Ржавый металл лишь заскрипел, будто в знак протеста; и этот звук разнесся по переулку, словно предсмертный хрип. Услышав шаркающие шаги позади, он развернулся, и, наконец, оказался лицом к лицу со своим преследователем. Холодный огонек, мелькнувший в глазах мужчины, говорил о том, что в этот раз пощады не будет.

― Не надо, прошу, ― умолял он, пятясь назад, пока не оказался прижатым к забору, металлическая решетка которого врезалась ему в лопатки.

Нападающий покачал головой и достал палочку, направляя ее прямо в сердце жертвы.

― Нет, пожалуйста, нет!

― Авада Кедавра.

Вспышка зеленого цвета и темнота.


* * *

― Это катастрофа, ― простонала Гермиона, ― просто полная катастрофа.

― Хм, Гермиона?

― Да, Гарри?

― Это же... скатерти.

― Да, ― сказал Рон. ― Я думал, у тебя какое-то чрезвычайное положение.

Гермиона сердито посмотрела на друзей из-за горы атласных скатертей, громоздившейся на ее рабочем столе.

― Это и есть чрезвычайное положение, ― настойчиво сказала она. ― До свадьбы осталось меньше месяца, а я так и не решила, какую скатерть стелить на ресепшн – сиреневую или розовато-лиловую.

Два парня уставились на нее в замешательстве.

― То есть, ты правда считаешь, что эти скатерти разного цвета? ― спросил Рон. ― Просто, по-моему, они абсолютно одинаковы.

― И что за розовато-лиловый к чертовой матери? ― осведомился Гарри.

Гермиона закрыла лицо руками.

― Просто уйдите, пожалуйста, ― пробормотала она. Когда они замешкались, она подняла голову и зло уставилась на них. ― Пошли вон!

Рон и Гарри тут же направились к двери. По пути, они чуть не врезались в Энтони Голдстейна, который как раз заходил в кабинет Гермионы.

― Удачи, приятель, ― сказал Рон ошеломленному Энтони. ― Тебе она понадобится. Даже Лаванда не так сходила с ума перед нашей свадьбой.

Гарри просто покачал головой и сочувственно сжал плечо Энтони, прежде чем выйти в коридор вслед за другом. Как только они остались одни, Энтони осторожно приблизился к столу Гермионы, обеспокоено наблюдая, как она изучает скатерти.

― Они правы, ― пробормотала она. ― Скатерти абсолютно одинакового цвета. Я имею в виду... Вроде как предполагается, что я была лучшей на своем курсе. Я могу точно по памяти процитировать тебе Третий Нумерологический Закон Мерлина в обратном порядке. Я могу рассказать тебе, как быстрейшим образом сварить Сыворотку Правды, при этом не ослабив силу ее действия. Но, по всей видимости, я пропустила урок о том, как объяснить разницу между сиреневым и розовато-лиловым!

Она раздраженно бросила скатерти на стол.

― Гермиона? ― осторожно спросил Энтони. ― Что-то не так?

Гермиона вздохнула и убрала с лица несколько выбившихся прядей.

― Ничего, просто... эта свадьба. Это становится мне не по силу. Я просто чувствую, все ждут, что она обернется полным провалом. Все уже думают, что это просто смешно: признанный «Ведьминым досугом» как самый завидный жених года Энтони Голдстейн женится на серой мышке Гермионе Грейнджер. И если эта свадьба пройдет хоть немного хуже, чем идеально...

Энтони покачал головой и улыбнулся – той самой улыбкой, что безупречно подчеркивала ямочки на его щеках.

― Свадьба будет идеальной, Гермиона, ― сказал он, успокаивающе поглаживая ее по спине. ― Она пройдет идеально, потому что мы будем там вместе, в окружении семьи и близких друзей, принося клятвы провести всю оставшуюся жизнь вместе. И вовсе ты не «серая мышка».

Он наклонился вперед и поцеловал Гермиону в нос, и она невольно улыбнулась в ответ.

― Ты прав, ― сказала она. ― Возможно, я слишком переживаю из-за этого. Думаю, сегодня вечером мне нужно отдохнуть от подготовки к свадьбе.

― Милая, это твоя самая удачная мысль за последнюю неделю, ― сказал Энтони. ― Давай сегодня останемся дома. Как насчет расслабляющего ужина при свечах на двоих?

― Звучит идеально, ― улыбаясь, ответила Гермиона. ― Только я сначала закончу здесь все и вернусь ненадолго к себе, освежусь немного.

Совершенная, как с картинки, улыбка Энтони погасла.

― Гермиона, когда ты продашь квартиру? Свадьба через три недели, ты уже большую часть времени проводишь у меня. Почему бы уже не начать перевозить ко мне вещи?

Гермиона опустила взгляд и сделала вид, что очень занята тем, что складывает и раскладывает атласные скатерти на столе.

― Мы уже говорили об этом. Ты же знаешь, я хочу все официально оформить перед тем, как съехаться, ― она умоляюще взглянула на него карими глазами. ― Пожалуйста, Энтони. Это важно для меня.

Энтони вздохнул и провел рукой по вьющимся светлым волосам.

― Хорошо, если для тебя это так важно, думаю, я потерплю, ― он быстро чмокнул ее в губы и направился к двери. ― Встретимся через час у меня?

― Да, я приду.

Энтони остановился в дверном проеме и многозначительно посмотрел на нее.

― И не засиживайся опять за бумажной работой, ― добавил он.

― Хорошо, хорошо, не буду, ― она махнула рукой, чтобы он уходил. ― Иди уже, я должна все закончить.

Она невинно улыбнулась своему жениху, на что он только закатил глаза и вышел из офиса, оставляя ее наконец одну. Она отодвинула груду образцов скатерти в сторону и достала стопку бумаг, которые ей нужно было подписать. Как самый юный член Визенгамота, она проводила дни, читая предложения о новых законах и просматривая уголовные дела, прежде чем они отправлялись на судебное разбирательство. Казалось, кто-то или что-то всегда требовало ее внимания, но ей это даже нравилось. Она всегда любила быть по уши в делах, особенно если дела эти так же требовали умственной активности, как Юриспруденция Волшебного мира.
Позже, однако, она почувствовала, что все это обрушилось на нее с невыносимой тяжестью. Недавняя череда убийств держала в напряжении весь Отдел Магического Правопорядка, и Гарри – на данный момент Глава Аврората – часто приходил к ней за помощью. Она мрачно пролистывала отчеты авроров по последним случаям: Уолден Макнейр, Крэбб-старший*, вся семья Эйвери...Кто-то систематически убивал бывших Пожирателей Смерти, и Министерство было не ближе к поимке убийцы, чем полгода назад.
И конечно, тот факт, что в Министерстве было весьма ограниченное количество людей, которых вообще волновали убийства бывших Пожирателей, определенно делу не помогал.
Гермиона устало вздохнула и открыла верхний ящик стола в поисках нового пера. По ходу дела, она случайно задела рукой красивую деревянную шкатулку, покоящуюся в дальнем углу ящика. Она вытащила шкатулку и, не открывая ее, стала изучать изящную резьбу и золотую «М», выгравированную на крышке. Она провела кончиком пальца по изогнутым линиям буквы, а потом вдруг резко спрятала шкатулку обратно и захлопнула ящик.
Нет, она не будет думать о нем. Не сейчас, когда она так близка к тому, чтобы навсегда оставить эту главу своей жизни позади.
Она подняла левую руку и посмотрела, как ярко блеснул бриллиант в два карата на ее обручальном кольце. Да, Энтони Голдстейн, определенно, был для нее идеальной парой. Он был красив, обаятелен, но в то же время, верен и невероятно умен (он-то, в конце концов, попал в Когтевран) и всегда ее поддерживал. Но Гермиона все же чувствовала, что чего-то не хватает. Что-то неуловимое не давало ей в последнее время спать по ночам, сомневаясь, не совершает ли она самую большую ошибку в своей жизни, то есть нет, - вторую самую большую ошибку в своей жизни. О первой она не желала вспоминать.
Гермиона спрятала бумаги и перо, намеренная вернуться домой и подготовиться к ужину с Энтони. Гарри и Рон показались в дверном проеме как раз в тот момент, когда она собиралась уходить.

― Простите мальчики, но мне нужно идти, ― заявила она, прежде чем кто-либо из них успел вымолвить хоть слово. ― Я обещала Энтони не опаздывать.

― Гермиона, думаю, ты захочешь на это взглянуть, ― сказал Гарри, протягивая ей лист пергамента.

Она взяла документ и бегло просмотрела подробности дела: 27-летний волшебник убит в Лютном переулке, предположительно Убивающим Заклятием, на данный момент подозреваемых нет...

― О нет, еще один, ― вздохнула она.

На этот раз жертвой стал Грегори Гойл.


* * *

Воздух в Лютном Переулке всегда был пропитан отвратительной вонью – смесью грязи и мусора, зла и гниения, и все это, казалось, проникало во все щели каменных стен и кирпичных зданий. Но сегодня помимо этого в воздухе висел другой запах, тот, что стал Гермионе уже слишком знаком за все эти годы – запах смерти.
Тело Гойла покоилось рядом с железным забором, его огромные руки были перекошены под каким-то странным углом, пустые карие глаза смотрели в ночное небо. Пока Гарри отошел, чтобы оповестить об убийстве Гойла его семью, Гермиона и Рон изучали место преступления в поисках улик.

― Ужасно, правда? ― прошептал Рон. ― Ну, то есть Гойл всегда был редким придурком, но такого никто не заслуживает...

В этом Гермиона не могла с ним не согласиться. Посмотрев на их бывшего школьного врага, трудно было найти в себе хотя бы слабый отголосок ненависти к нему. Мертвый Гойл казался меньше – будто бы этот просто огромный при жизни человек сейчас съежился и ссохся. Ее мысли прервал Деннис Криви, фотографировавший место преступления.

― Я закончил, Гермиона, ― сказал Деннис, взмахнув камерой. ― Только занесу снимки в лабораторию и проявлю их.

― Спасибо, Деннис, ― улыбнувшись, ответила Гермиона.

Он трансгрессировал, и Гермиона присела на корточки рядом с безжизненной фигурой Гойла и натянула перчатки, чтобы осмотреть тело. Помимо пореза на лбу, никаких видимых ран не было, и по угловатому положению было ясно, что он просто упал замертво. Все признаки явно указывали на то, что причиной его смерти послужило Убивающее Заклятие.

― Не понимаю, ― прошептала Гермиона. ― Гойл не подходит под почерк убийцы. Он никогда не был Пожирателем Смерти.

― Он был ничем не лучше, ― сказал Рон. ― Мы оба знаем, что он поддерживал сторону Волдеморта во время войны.

― Да, ― признала Гермиона, ― но все равно, здесь что-то не так.

Рон пожал плечами и принялся исследовать территорию в поисках улик, пока она обыскивала карманы мантии и брюк Гойла. Она подошла к Рону с пустыми руками.

― Наш убийца определенно умеет заметать следы, ― пробормотала она.

― Но не в этот раз! ― победоносно произнес Рон, торжественно взмахнув рукой в перчатке, демонстрируя небольшой пузырек с голубой жидкостью. ― Нашел за мусорным баком, в нескольких метрах от тела. Должно быть, выкатилось у него из кармана, когда он упал.

Гермиона осторожно взяла пузырек из протянутой Роном руки и стала изучать в тусклом свете ближайшего фонаря. Сердце забилось быстрее.

― Выглядит как какое-то зелье, ― задумчиво протянула Гермиона. ― Но какое точно с первого взгляда сказать не могу.

― А мне оно кажется смутно знакомым, ― сказал Рон. ― Только не проси меня его попробовать, ― быстро добавил он, когда Гермиона удивленно приподняла брови.

― Я бы не стал тратить это зелье на Уизли, ― протянул чей-то голос позади них, ― потому что у тебя сейчас в руках одно из новейших и самых ценных нелегальных зелий в магическом мире.

Желудок Гермионы, казалось, провалился, как только она узнала этот голос. Стоящий у входа в переулок человек, чьи светлые волосы слегка поблескивали в лунном свете, был ни кто иной, как Драко Малфой.


* * *

― Мне плевать, что там у тебя за задание, Малфой! Ты здесь больше не работаешь!

― Уизли, ты действительно думаешь, чтобы я бы сюда вернулся, если у меня был хоть какой-нибудь выбор? ― резко ответил Драко. ― Комитет Авроров по Спецоперациям прислал меня, потому что вы, очевидно, не способны поймать этого убийцу...

― Мы делаем все, что в наших силах! ― прорычал Рон.

Гарри вынужден был положить ему руку на плечо, сдерживая от порыва наброситься на Драко. Гермиона не обращала на них внимания, решив отвести роль судьи Гарри. Она не могла четко мыслить с того момента, как Драко прибыл на место преступления, а потом вместе с ними возвращался в Министерство. Рон препирался с ним всю дорогу, но она молчала, предпочитая бросать незаметные взгляды в его сторону. Но даже сейчас, когда он пустился в горячий спор с Гарри и Роном, она чувствовала, что он не отрывает от нее глаз, заставляя трепетать под его напряженным взглядом.

― Гермиона, ты в порядке? ― спросил Денис Криви.

Гермиона повернулась и ободряюще улыбнулась ему.

― Все отлично, спасибо, ― сказала она. ― Тебе еще нужна помощь с анализом зелья?

― Нет, он уже почти закончен, ― сказал он, нежно похлопывая по современному устройству, анализирующему зелья. ― Еще немного, и мы узнаем точный состав.

Небольшой прибор жужжал в процессе работы, разделяя зелье на отдельные компоненты, и Гермиона невольно восхитилась изобретательностью Денниса в конструировании устройства. Министерство выделило его семье порядочную сумму денег в качестве компенсации за смерть его брата, Колина, во время войны, и он тут же решил потратить их на благоустройство магического мира. Он стал работать в Отделе Магического Правопорядка и, совмещая волшебные и магловские технологии, разработал несколько новых изобретений, которые помогали Министерству выслеживать преступников, сохраняя при этом авроров в относительной безопасности.

― Я знаю, что ты чувствуешь, Рон, и поверь, я тоже не в восторге, ― сказал Гарри, возвращая внимание Гермионы, ― но, кажется, выбора у нас нет. Малфой должен здесь торчать и помогать нам с этим делом.

Все трое резко посмотрели в сторону Гермионы.

― Что вы все на меня уставились? ― спросила она, защищаясь. ― Мне сказать нечего. Ты – Глава Аврората, Гарри. Просто делай то, что должен – работай с Драко. Меня это не волнует.

Гарри обеспокоено посмотрел сначала на Гермиону, потом на Драко.

― Хорошо, ― неуверенно произнес он. Затем развернулся и одарил Драко свирепым взглядом. ― Что касается, тебя, Малфой, то если ты собираешься снова с нами работать, то делать это ты будешь, только подчиняясь моим приказам. Ты абсолютно ничего не сможешь делать, не посоветовавшись перед этим со мной. Тебе нельзя ни есть, ни дышать, ни выходить в туалет без моего разрешения, ясно?

Серебристые глаза Драко сузились, но Гарри не отступил.

― Идет, ― проговорил он, сквозь стиснутые зубы.

― Вот и хорошо, ― пробормотал Гарри.

Рон лишь нахмурился и скрестил руки на груди, явно показывая, что он ни при каких обстоятельствах не будет удовлетворен этим соглашением. Гермиона, тем временем, делала все возможное, чтобы избежать испытывающего взгляда Драко. Сказать, что напряжение в комнате можно было ножницами резать, было бы преуменьшением.

― Все готово! ― взволнованно выкрикнул Деннис. Он взмахнул тонким листом пергамента, который анализатор зелий только что напечатал. ― Анализ зелья готов!

Рон шагнул вперед, намереваясь взять анализ, но Драко опередил его, выхватив у Денниса пергамент. Прочитав состав зелья, он нахмурился.

― Ты, кажется, говорил, что знаешь, что это за зелье? ― насмешливо произнес Рон.

― Я знаю, ― ответил Драко. ― Комитет Авроров по Спецоперациям месяцы расследовал запрещенную торговлю этим зельем. Оно появилось на черном рынке около года назад, но до сих пор нам не удавалось получить в руки экземпляр.

― Ха. И ты еще говорил, что мы не способны справиться со своей работой.

Гарри закатил глаза и выхватил у Драко из рук пергамент.

― Ладно, Малфой, говори, что знаешь, ― потребовал он.

― Боюсь, не так много. Мы знаем только, что оно невероятно ценное и чрезвычайно сильное. И, по всей видимости, называется Морфеум.

― Морфеум? ― повторил Деннис. ― Это как-то связано с...

― Морфеем, греческим богом сновидений, ― перебил Драко. ― Хочешь верь, хочешь нет, Криви, но я не так уж и туп в магловской древней истории.

Деннис вспыхнул, но прежде чем Гермиона успела обругать Драко за грубое поведение, он вернулся к обсуждению нелегального зелья.

― Судя по названию, зелье создает что-то вроде сна или наваждения, скорее всего весьма приятное, раз оно вызывает такую зависимость. Но точного состава я до этого никогда не видел.

Гарри посмотрел на лист и удивленно расширил глаза.

― Гермиона, в зелье содержится кокаин, ― тихо произнес он.

― Кокаин? ― в замешательстве повторил Рон. ― Разве это не какой-то магловский напиток?

― Нет, Рон, ― терпеливо объяснила Гермиона, не обращая внимания на то, как Драко снисходительно закатил глаза, ― Это кока-кола. Кокаин – магловский наркотик. Весьма умно со стороны производителя зелья включить его в ингредиенты. Он вызывает невероятно сильную зависимость.

― О! ― воскликнул Рон, заглянув Гарри через плечо, чтобы внимательней рассмотреть состав. ― Я знаю, что это за зелье, если не включать в него эту штуку!

Все удивленно уставились на него. Рон, знающий зелье, о котором ни Драко, ни Гермиона понятия не имели – весьма редкий случай.

― Джордж использует эти же ингредиенты для Зелья Грез Наяву, ― торжественно произнес он. ― Я узнал его, потому что работал у Джорджа несколько лет назад. Вот почему оно сразу показалось мне таким знакомым, Гермиона!

― Товар Всевозможных волшебных вредилок? ― задумчиво протянул Драко. ― Я всегда подозревал, что твой брат как-то связан с преступностью, но торговля нелегальными зельями...

― Мой брат не преступник! ― прорычал Рон, покраснев так, что его лицо стало практически одного цвета с волосами. ― Джордж никогда бы не стал производить подобное зелье!

Гарри поднял руку, пытаясь его успокоить.

― Никто здесь ни в чем не обвиняет Джорджа, Рон, ― серьезно сказал он. ― Но нам все-таки нужно будет с ним поговорить. Думаю, очевидно, что кто бы ни стоял за производством этого... Морфеума, он как-то связан с убийством Гойла, и возможно, и остальными убийствами тоже.

Драко скрестил руки на груди и коротко кивнул.

― Согласен. Нужно организовать встречу с твоим братом, Уизли. Завтра с утра, первым же делом.

― Я не собираюсь выполнять твои указания, хорек.

Гарри вздохнул и провел рукой по волосам, отчего они растрепались еще больше, чем обычно. Гермиона вдруг поняла, что Рон его сейчас так же раздражает, как Драко, если не больше.

― Рон, свяжись, пожалуйста, с Джорджем с помощью Летучего пороха и скажи ему, что завтра утром Гермиона и Драко придут опросить его, ― сказал он. Когда Рон, Гермиона и Драко дружно открыли рты, намереваясь возразить, он взмахнул рукой, делая знак замолчать. ― Вы двое знаете о зельях больше, чем любой из нас. Посылать туда кого-то другого просто бессмысленно.

Бросив еще один испепеляющий взгляд в сторону Драко, Рон вылетел из комнаты, чтобы оповестить Джорджа о предстоящей встрече. Гарри тем временем снова переключил внимание на Драко.

― Мне нужно закончить опрос жены Гойла, ― сказал он, ― Малфой, не хочешь присоединиться? Думаю, сейчас ей нужно, чтобы рядом был друг.

― Миллисента здесь? ― удивленно спросил он. С минуту он колебался, но потом засунул руки в карманы и покачал головой. ― Нет, думаю, меня видеть она бы не хотела. Иди один.

― Гермиона, ничего, если я оставляю тебя с ним одну? ― спросил Гарри, не обращая внимания на мрачный взгляд Драко. ― Если ты хочешь, чтобы я остался...

― Все будет нормально, ― уверила его Гермиона. Говорила она, однако, гораздо более уверенно, чем себя на самом деле чувствовала. ― Я сейчас просто помогу Деннису все здесь убрать и пойду домой.

Неохотно кивнув, Гарри слегка дотронулся до ее плеча и вышел из кабинета. Деннис, по всей видимости, не подозревавший о нарастающем в комнате напряжении, продолжал возиться с циферблатом на анализаторе зелий. Но под настойчивым взглядом Драко, он, наконец, понял, что он здесь лишний.

― О, ― нервно пробормотал он, отступая к двери. ― Я, хм... пожалуй, пойду.

Желудок Гермионы сжался от страха, когда Деннис так поспешно покинул комнату, что чуть не врезался в косяк. Она осталась одна. С Драко Малфоем. Чтобы не предоставлять ему удовольствие созерцать то, как сильно его присутствие на нее действует, она притворилась, что очень занята изучением пузырька с Морфеумом, при этом держа его в руке так, словно это была самая увлекательная вещь, которую она когда-либо видела. Драко небрежно прислонился к лабораторному столику, и, достав из кармана пачку сигарет, зажег одну палочкой. Остановился, достал еще одну и протянул ей. Она покачала головой.

― Я бросила, ― отрывисто сказала она.

― Правда? ― немного удивленно спросил он. ― Ну что ж, молодец.

Положив ненужную сигарету обратно в карман, Драко просто стоял, пуская дым, почти так, будто бы его друг детства не был только что убит и найден рядом с каким-то запрещенным веществом. Только тот, кто знал его как Гермиона, мог понять, что на самом деле Драко очень переживает из-за смерти Гойла.

― Тебе следовало бы поговорить с Миллисентой, ― тихо сказала она, аккуратно вращая в руках пузырек с Морфеумом, изучая его вязкость. ― Она только что потеряла мужа. Ты ее старый друг, ей нужна твоя поддержка.

Драко фыркнул и стряхнул с сигареты пепел.

― А ты, я смотрю, все так же лезешь не свои дела.

― А ты, я смотрю, все тот же неспособный ни на какие эмоции ублюдок, ― язвительно сказала она. Он невесело усмехнулся.

― Мерлин, ты совсем не изменилась. Ты, правда, думаешь, что меня совсем не волнует смерть Гойла? Действительно считаешь, что я настолько бессердечный, Гермиона?

― Может быть, ― сказала она. Затем вздохнула, уступая. ― Нет, я не думаю, что ты бессердечный.

Ей бы было намного проще думать, что у него просто нет сердца. Может, тогда она хоть как-то могла бы объяснить его действия. Но на самом деле она знала: Драко не все равно. Она знала, какой он человек, и что он переживал потери так же болезненно, как и она. Пока она смотрела, как он выпускает очередную струю дыма, ее захватило воспоминание о том, как Драко в прошлый раз потерял друга, много лет назад...


Простенькие черные туфли Гермионы осторожно ступали по мокрому, покрытому густой травой газону кладбища для волшебников, и она, пробираясь между покрытыми мхом надгробьями, буквально чувствовала, как с каждым шагом ее ступни все больше утопают в грязи. Драко сидел на скамейке, повернувшись к ней спиной, и курил. Он ссутулился, от его обычно гордой аристократической выправки не осталось ни следа. Что-то печальное, будто сломленное в образе этого человека вызвало в ней неожиданный всплеск жалости. Когда она присела рядом, он не подал никакого знака, что вообще ее заметил.

― Это была красивая церемония, ― произнесла она, нарушая неловкую тишину. ― Ну, насколько вообще похороны могут быть красивыми.

Драко продолжал курить, ничего не отвечая. Гермиона заерзала на холодной каменной скамье и бросила короткий взгляд в его сторону. Он смотрел вдаль, будто ничего не различая перед собой.

― Гарри говорит, ты хочешь бросить работу аврора, ― сказала она.

Драко, повернулся и бросил на нее раздраженный взгляд, признав, наконец, ее присутствие.

― Тебе какая к черту разница, Грейнджер?

Она пожала плечами и протянула руку, молча попросив сигарету. Он отдал ей свою, наблюдая за тем, как она со знанием дела затягивается и выпускает дым. Затем она протянула сигарету обратно, ожидая, что он тут же примется демонстрировать, как ему неприятно дотрагиваться до того, что она осквернила своим прикосновением. Но, к ее удивлению, он просто снова поднес сигарету ко рту, касаясь своими губами того же места, где только что находились ее. Гермиона вздрогнула от порыва влажного воздуха и отвела взгляд, всматриваясь в квадрат свежевырытой неподалеку могилы.

― Знаешь, ты не виноват.

― Да ни хрена ты не знаешь, Грейнджер, ― прорычал Драко. Он бросил сигарету на землю и затушил ботинком. ― Блейз был моим напарником. Я должен был вернуться вместе с ним. Если бы я как следует выполнял свою работу, его бы не убили.

― Ты выполнил свою работу, Малфой, ― возразила Гермиона. ― Их было гораздо больше, вас застали врасплох. Чудо, что ты вообще выжил в этой битве, а не убит, как Блейз. Если бы Гарри и другие авроры не подоспели вовремя...

― Ах, ну конечно, святой Поттер! Чтобы я без него делал?

― Гарри спас тебе жизнь! И не в первый раз, между прочим. Хотя бы из приличия будь благодарен!

Драко резко вскочил на ноги и засунул руки в карманы пальто, ссутулившись под порывом холодного ветра.

― Может, было бы лучше, если бы он не спас меня тогда, ― горько сказал он. Гермиона поднялась и встала рядом с ним.

― Жаль, что ты так думаешь, Малфой.

― Не нужна мне твоя жалось, ― огрызнулся он.

― Ну и отлично, потому что я тебя не жалею, ― сказала она, отчего он повернулся и удивленно уставился на нее. ― Весь последний год ты помогал нам в поимке оставшихся Пожирателей, пытаясь доказать, что ты уже не тот безмозглый заносчивый придурок, каким был в школе, и до сих пор у тебя вполне получалось. У тебя новая жизнь, Малфой, и сейчас Блейз дал тебе второй шанс жить этой жизнью, а ты хочешь так просто выбросить его. Так что, нет, мне тебя совсем не жаль.

Гермиона скрестила руки на груди и хмуро на него посмотрела.

― Так что лучше поменяй позицию, прежде чем возвращаться на работу, ― сказала она. ― А то твой новый напарник будет не очень-то доволен.

Драко удивленно расширил глаза.

― У меня новый напарник? ― спросил он. ― Кто?

― Я.

Драко некоторое время бессмысленно смотрел на нее, не в силах подобрать слова.

― Ты что, издеваешься? Поттер совсем свихнулся? Мы же поубиваем друг друга!

― Ну, я искренне надеюсь, что нет, ― сказала Гермиона, сдерживая улыбку при виде выражения его лица. Он выглядел так, будто ему между глаз заехали бладжером. ― А сейчас я собираюсь вернуться в офис и начать разрабатывать план действий. Если наши источники верны, то Антон Долохов и твой дядя Родольфус сбежали в Россию. Нужно использовать хитрые маневры, чтобы снова их поймать.

Она отошла от Драко, а он все продолжал недоверчиво качать головой.

― То, что мы должны работать вместе – ужасная идея, ― проворчал он. Гермиона снова повернулась и встретилась с ним лицом к лицу.

― Конечно, ужасная, ― весело произнесла она. ― Ты когда-нибудь окончательно меня достанешь, и придется стереть тебе память – это лишь вопрос времени. Увидимся в понедельник, Малфой.

И с этими словами она развернулась и энергично зашагала прочь, но все же успела заметить легкую улыбку, заигравшую в уголках его губ – первую искреннюю улыбку, которую она видела на его лице за долгое, долгое время.


Гермиона очнулась от воспоминаний и столкнулась с настоящим Драко, который сидел в противоположном углу комнаты с торчащей изо рта сигаретой и напряженным выражением на лице. Она наблюдала, как он кругами ходит по комнате, пиная какие-то изобретения Денниса.

― Что это, черт возьми, такое? ― спросил он, бросая взгляд на защитный костюм за стеклянной витриной. Костюм был сделан из серебристой волокнистой материи, которая, казалось, выделяет слабое свечение.

― Костюм Анти-кедавра, ― ответила Гермиона.

― Что?

― Костюм Анти-кедавра. Мы с Деннисом долго работали, чтобы сконцентрировать Заклинание Патронуса в ткань, которую авроры могут надеть, чтобы блокировать Убивающее Заклятие. Мы уже успешно протестировали его на кроликах и мышах, но пока не нашли добровольцев среди людей.

― Правда? ― насмешливо сказал Драко. ― Даже представить не могу, почему. Какой идиот вообще назначил Криви аврором?

― Гарри, ― раздраженно ответила она, ― и его нельзя назвать идиотом за этот поступок. Деннис умный и быстро соображает по ходу дела. Знаешь, он нам очень помог в поимке оставшихся Пожирателей. Если бы не его переработка магических приборов слежения, мы никогда бы не поймали Эйвери.

― Ну конечно. Кстати, слышал, Симус Финниган тоже наконец стал аврором. Скажи, сколько раз ему пришлось проходить испытания, прежде чем он перестал все взрывать?

― То есть ты за этим вернулся? ― гневно сказала Гермиона. ― Высмеивать и унижать моих друзей?

― Я вернулся не поэтому.

От того, с какой серьезностью он произнес последние слова, сердце Гермионы пустилось вскачь. Она тут же снова притворилась, что изучает пузырек с Морфеумом.

― О? ― мягко произнесла она, стараясь избегать его взгляда, ― И зачем же ты вернулся?

― Гойл был моим лучшим другом. Ты это знаешь.

― Понимаю, ― ответила она, стараясь скрыть разочарование в голосе.

Конечно, он вернулся не ради нее. Это было бы глупо. Она закусила губу, поражаясь самой себе: она что действительно хотела, чтобы он вернулся ради нее? Она подняла глаза и увидела, что он снова внимательно на нее смотрит.

― Слышал, ты больше не работаешь аврором, ― сказал он.

― Нет.

― Ты сейчас член Визенгамота.

― Да.

― Говорят, ты первая кандидатура на пост Министра Магии, после того, как Кингсли Бруствер уйдет в отставку.

― Даже если и так, то это не твое дело, разве нет?

― Черт, ― пробормотал он, туша сигарету, ― мне следовало знать, что ты так будешь себя вести.

― Ну а чего еще ты ожидал, Драко?

― Прошло три года, ― сказал он. ― Я думал, может быть...

― Что ты думал? Что к этому времени я тебя уже прощу? Ты бросил меня, Драко. Ты даже записки не оставил. Ты просто встал утром и ушел. Ты не заслуживаешь моего прощения.

― Я оставил тебе записку!

― Ты оставил мне клочок пергамента с чертовым стихотворением! И этот обрывок не содержал никаких объяснений, касательно того, почему ты уходишь и собираешься ли когда-нибудь вернуться.

Впервые с тех пор, как он вернулся этим вечером, Драко выглядел нерешительным. Он прошелся взад и вперед, черная мантия развевалась у лодыжек. Наконец, он остановился на расстоянии вытянутой руки от нее, и Гермиона почувствовала - это уже почти слишком близко. Она чувствовала себя запертой в клетке его подавляющего присутствия, будто стены вдруг сжались вокруг них. Почему-то этого небольшого пространства оказалось недостаточно для двоих.

― Я не думаю, ― тихо произнес он, ― что если бы извинился...

― Ты на три года опоздал с извинениями, Драко.

С нее было достаточно. Ей нужно было просто сбежать отсюда, уйти от него как можно дальше. Она не могла четко мыслить, когда он находился так близко. Не задумываясь больше ни о чем, она стянула латексные перчатки и бросила их в корзину. Слишком поздно она осознала свою ошибку.
Драко молниеносно рванулся вперед и схватил ее за левое запястье, уставившись на бриллиантовое кольцо, сверкавшее на безымянном пальце.

― Что это? ― спросил он тоном, пробирающим до костей. Когда она ничего не ответила, он еще сильней сжал ее запястье, наверняка оставив синяки. Гермиона вздрогнула. Она уже забыла, какой он сильный. ― Гермиона, я не шучу. Что, черт возьми, это такое?

― А на что это похоже? ― прошипела она. ― Кольцо в честь помолвки. А теперь отпусти, мне больно.

― Ты помолвлена, ― прорычал он. ― С кем?

― Да какая разница? Ты что, правда, думал, что без тебя я не смогу двигаться дальше? Что никто меня никогда не полюбит так, как ты не смог?

Его взгляд несколько смягчился, и Гермионе показалось, что она увидела проблеск боли в его лице, прежде чем его выражение снова стало жестким.

― Нет, конечно, ― сказал он. ― Просто скажи мне, кто он.

― Энтони Голдстейн.

Драко горько рассмеялся, пока Гермиона безуспешно пыталась высвободиться из его хватки.

― Этот смазливый мальчик с обложки «Ведьминого досуга»? Не думал, что у тебя такой паршивый вкус.

― Пошел в...

― Если ты о том, о чем я подумал – так я там уже был, милая, бессчетное количество раз. И тебе нравилось, ― протянул он, шутливо притягивая ее к себе. ― Помнится, это было твое любимое времяпрепровождение.

Гермиона напряглась, ощутив жар прижимающегося тела, почувствовав, как напряглись его мышцы за жесткой тканью мантии. Его запах опьянял – странная смесь его старого, знакомого одеколона и чего-то незнакомого, пахнущего песками пустыни, специями и экзотическими странами. Она подняла глаза и впервые заметила, что лицо у него загорелое и обветренное. Появились морщинки у глаз, которых не было раньше, а подбородок и щеки покрылись щетиной. Ему бы только кнут и шляпу – и вылитый Индиана Джонс. От этой странной мысли она улыбнулась. Неосознанно, он улыбнулся в ответ, охватывая другой рукой ее талию и притягивая еще ближе.

― Видишь что-то, что тебе нравится? ― прошептал он. Его самоуверенный комментарий снова пробудил в ней волну гнева.

― Ну конечно! ― яростно выкрикнула она, безуспешно толкая его в широкую грудь, пытаясь высвободиться.

― Что происходит? ― раздался мужской голос у дверного проема.

Гермиона вздохнула с облегчением, думая, что это Рон или Гарри пришли ее освободить. Однако, когда она увидела, кто стоит у двери, у нее оборвалось сердце.

― Энтони, ― пискнула она. ― Ч-что ты здесь делаешь?

Ее жених подозрительно уставился на Драко, и благодаря тому, что тот отвлекся, Гермионе наконец удалось высвободиться из железной хватки.

― Я искал тебя, ― сказал Энтони, подходя и становясь рядом с ней. ― Ты должна была прийти несколько часов назад, и когда ты не появилась, я начал беспокоиться.

― Прости. Произошло еще одно убийство, и я помогала Гарри и Рону с расследованием. Мы с Драко просто...

― Перебирали показания, ― вежливо закончил за нее Драко.

Гермиона кивнула, молча соглашаясь. Энтони, однако, выглядел не очень-то убежденным.

― Понимаю, ― сказал он, собственнически обнимая ее за плечи.

Драко прищурился, заметив этот жест, и Гермиона всерьез забеспокоилась о безопасности своего жениха. Она уже видела этот взгляд – так он смотрел на Пожирателей Смерти за секунду до того, как непринужденно снести их волшебной палочкой. Однако Энтони, казалось, вовсе не был напуган, и к ее удивлению, протянул Драко ладонь для рукопожатия.

― Думаю, мы никогда еще как следует не представлялись, ― холодно произнес он. ― Энтони Голдстейн, жених Гермионы.

Драко пожал ему руку, и по его лицу пробежала легкая улыбка, которая заставила Гермиону закрыть глаза в ожидании беды.

― Драко Малфой, ― сказал он, ― ее муж.

______

* У автора это - Винсент Крэбб, однако позже, в воспоминаниях Драко, они с Гойлом обсуждают, как Винсент погиб от Адского пламени в Выручай-комнате (собственно, как в каноне). Решила исправить незначительный ляп.