Энуэмент. Прощение.

- namjin. flashback_fourth;

С детства Намджун знал только одно правило: выживает сильнейший. Отец был тем, кто когда-то сказал ему эти слова, и тем, кто подтолкнул к решительным действиям. В семье всегда всё было непросто. У отца больное сердце, а у матери слабое здоровье. Старший брат Намджуна был замкнутым и забитым парнем, изгоем. Сам Намджун похвастаться обилием друзей тоже не мог, но, в отличие от брата, не пускал свою жизнь по неясному течению, а старался контролировать «от» и «до». Может, именно поэтому он рос слишком серьёзным, ответственным и в какой-то мере циничным ребёнком. Может, именно поэтому он ушёл из дома, когда мать заболела, а отец посмотрел ему в глаза и сказал, что здесь уже ничем не помочь. И что-то было такое в бесконечно усталом пустом взгляде, что Намджун сразу понял - речь вовсе не о матери. Ничем не помочь. Эти слова относились ко всей семье. Ко всем её членам. Кроме Намджуна. Он стремился жить, тогда как его отец, мать и брат не находили в себе сил для этого, задавленные плачевным положением и множеством проблем, тянущих камнем на дно. - Ты сильный, - сказал отец и вручил потрёпанную сумку с вещами. - Ты справишься. Наверное, он хотел для сына лучшей жизни: чистой и счастливой. Намджун и сам не понял, как нашёл своё счастье в проливании крови, торговле запрещёнными веществами и переправке оружия. Это просто неожиданно появилось в его жизни, и парень вцепился в подвернувшуюся возможность, не осознавая, что это не та верёвка, что брошена с берега ради спасения. Эта та верёвка, что лианой тянется из топкого болота, оплетает с головой и утаскивает в трясину. Жалел ли он о своём выборе? Иногда. Намджун никогда не был религиозен, но вбиваемые с детства нормы и правила стали невнятным шёпотом, преследующим во снах. Убивать плохо. Красть плохо. Врать плохо. Простые истины, что вбиваются каждыми родителями своим детям в головы. Намджун знал, что его руки по плечи в крови. Знал, если плохие деяния очерняют душу, его темна как ночь. Но продолжал, потому что хотел жить. Потому что жизни ему желал отец. А условия её, этой жизни, никогда и не оговаривались. - Я могу убрать его. Скажи, где оставил. Перережу горло и прикопаю тело. - Грубо, Хоуп-хён. Принцесса оказался важен для Джунни-хёна. Могу пробраться в его комнату и пристрелить во сне. Умрёт в покое и даже не поймёт этого. Идеальный вариант для того, кто тебе нравится. Хосок и Тэхён подходят к машине, как только Намджун тормозит в стороне от площадки, и одаривают серьёзными взглядами, несмотря на показное веселье. Намджун слабо качает головой и направляется к костру, возле которого ещё какой-то жалкий час назад сидел с человеком, к которому успел неимоверно сильно привязаться. Да, Сокджин нравится ему. И это проблема. Это всегда было проблемой, но Намджун ничего не мог с собой поделать. Сколько поводов для радости в его нормализовавшейся стабильной жизни? Не так уж и много. У него есть квартира и хорошая машина. Есть полезные связи и знакомства. Есть семья, что по совместительству является его же бандой. Вот только чувство лёгкости и тепла всё равно не посещает его душу, постоянно наполненную лёгкой тревогой, готовой перерасти в панику, и страхом. Намджун для всех авторитет и несгибаемый лидер, но где-то в глубине души он всё тот же нерешительный мальчик, впервые открывающий для себя большой мир. Познавший боль и потерю никогда не забудет этих ощущений. Из-за этого друзья часто посмеиваются или выказывают недовольство его гиперопекой, но он ничего не может с собой поделать. Хосок, Тэхён, Чонгук, Чимин и Юнги слишком важны для него. Потерять их означает потерять часть себя. Намджун много раз устранял угрозу для своей семьи, но в этот раз чувствует себя потерянным мальчишкой. Тем самым, что стоял когда-то перед отцом и дрожащими руками сжимал лямку сумки, не зная, что сказать на прощание и как смотреть в глаза того, кто всегда поддерживал и был на его стороне, а теперь готов остаться позади. - Умеешь же ты находить проблемы, - замечает Юнги и приоткрывает глаза. - Что тебе известно о нём? - Имя, фамилия и множество незначительных мелочей, которые к делу не относятся, - невесело усмехается Намджун и подпирает подбородок ладонью, смотря в огонь костра. - Однажды из интереса я решил проследить за ним и поехал за машиной его личного водителя. Держался достаточно далеко для перестраховки, поэтому потерял перед кольцом, откуда дорога уходит за город и в сторону частного района с коттеджами и особняками. Северный выезд. Полагаю, там живёт его семья. - Я пробью информацию, - обещает Юнги и вновь задрёмывает под ласку Чимина. - Где он столкнулся с тобой? - спрашивает Чонгук, садясь рядом, и Намджун усмехается. Всё было бы намного проще, если бы Сокджин действительно сам столкнулся с ним. Проблема в том, что их встреча оказалась чистой воды случайностью, а инициатором общения стал сам Намджун. Просто смешно. Юнги прав. Он умеет находить проблемы на свою голову. В ту картинную галерею он заглянул, чтобы согреться и скоротать время до запланированной встречи. Намджун интересовался искусством, но не настолько, чтобы проводить время в маленьких потерянных галереях, где почти невозможно найти стоящие работы. Пройдясь по нескольким залам, он уже собирался уходить, когда заметил стоящего в самом дальнем углу последней комнаты человека. Внешний вид выдавал в нём зажиточного, предположительно, художника, критика или даже коллекционера. Но стоило Намджуну увидеть его лицо, как все посторонние мысли покинули голову, и разгорелось любопытство. Картина «Прощение» всегда нравилась парню своей неоднозначностью, но ещё никогда он не видел, чтобы она вызывала у кого-то столько боли и отчаяния, притаившихся в глазах. Сокджин смотрел на полотно, совершенно отрешившись от мира вокруг. Не отреагировал ни на шаги за спиной, ни на шарканье по паркету, ни на покашливание. Намджун всё ждал, что парень встрепенётся и хоть мельком посмотрит на него, но Сокджин обратил на него внимание лишь после того, как он подошёл и разговором выдернул того из мыслей: мрачных и тяжёлых, судя по выражению лица. - Если самопожертвование и имело место быть, оно принесло ей только боль, - сказал о картине Сокджин. Намджун не смог устоять и пригласил его выпить кофе. Ещё тогда нужно было поинтересоваться наличием пожилого водителя с цепким взглядом бывалого копа, но Намджуна больше интересовал сам Сокджин. Он будто приворожил его. Стоя возле той картины и смотря на неё отсутствующим пустым взглядом, Сокджин как будто служил проводником между реальным миром и миром нарисованным, в котором обитала девушка с полотна. Казалось, он общался с ней мысленно, понимая все её сокрытые от других чувства и эмоции. Казалось, он был её прототипом. Намджун никогда не встречал таких людей. Людей, похожих на сосуды. Наполнишь одним содержимым, и будет один человек. Наполнишь другим, и будет второй человек. В кафе Сокджин дал понять, что его уже наполнили. Осанка, манеры и поведение. Неловкость, испытываемая из-за взглядов Намджуна и его внешнего вида. Будто принц в компании нищего. Это не задевало Намджуна, но заставило задуматься о том, стоит ли игра свеч. Стало ясно, что стоит, когда Сокджин выбежал из кафе вслед за ним в одной рубашке, тут же промокая под дождём. Он явно был взволнован тем, что Намджун не оставил своего номера для связи. Наблюдая за ним из-за витрины неприметного книжного магазинчика, Намджун пообещал себе, что обязательно найдёт этого человека ещё раз. Кто же знал, сколько фальши было между ними уже тогда? Вторая встреча была такой же случайностью, как и первая. Намджун выбрался в город по делам и на обратном пути увидел Сокджина на противоположной стороне улицы рядом с ателье. Тот явно о чём-то задумался, и его глаза вновь стали стеклянными, неживыми. Будто кукла. Красивая кукла, что может ходить, говорить и слышать, но не обладает самостоятельностью. Намджун решил немного встряхнуть парня и подобрался к нему со спины, чтобы напугать. Тогда, ощущая ладонью суматошное биение чужого сердца, Намджун думал, что его попытка увенчалась успехом. Сейчас он вспоминает реакцию парня и понимает, что изначально интерпретировал её неверно. Сокджин не боялся быть похищенным. Сокджин этого по какой-то причине ожидал и если и испугался, то вовсе не так, как желал того Намджун. «И зачем мне это?» - раздумывал он, ведя Сокджина за собой прочь от ателье. Они разговаривали ни о чём и спорили о каких-то мелочах. Сокджин растерял свою маску вежливого сноба и спорил с ним, передразнивал и даже пытался острить. Намджун не заметил, как увлёкся. Не заметил, как привёл парня туда, куда самому было нужно. Лишь когда Сокджин испугался чего-то и прижался к его плечу своим, Намджун осознал, что они направляются к салону Тэхёна вместе. Это не сильно его волновало, ведь Сокджин не казался человеком знающим и интересующимся, поэтому Намджун не переживал. Поэтому позволил увидеть тайное место их банды и столкнуться лицом к лицу с Тэхёном, к которому на огонёк заглянул Чонгук. Незаметно оставить внутри тумбы вынутый из-под куртки свёрток-задание для Лиса получилось без проблем. Сокджин во все глаза пялился на ласкающихся парней и выглядел так, будто ему сообщили, что земля всё-таки держится на трёх слонах и черепахе, и привели ряд неопровержимых доказательств. - Ты какой-то пришибленный. Так повлияло увиденное? - Нет. Да. Я не уверен. Намджун всегда был проницательным человеком, но без подоплёки или толчка сложно задумываться о некоторых вещах. Если только ты не параноик. Тогда Сокджин много тормозил и задумывался о чём-то, отвечая невпопад, однако Намджун списал всё на необычную обстановку и новые открытия. Поход в «тупик», почти драка с помощью краски и чужие вопли и угрозы прибить за испорченное пальто. Сокджин выглядел так, будто действительно готов придушить его и спрятать тело под ближайшим вагоном, но Намджун лишь посмеивался над ним, задевал слегка, чтобы дольше любоваться залитым краской раздражения лицом, и размышлял о том, что эмоции Сокджина нечто ценное и важное. Да, тот был уже наполненным сосудом, но Намджун в какой-то момент понял, что это произошло насильно. Сокджин оказался достаточно открытым, общительным и разносторонним человеком. Вот только всё это было на корню задавлено кем-то, кто вбил в его голову кодекс идиотских правил из серии «не общайся с тем, у кого меньше нулей на банковском счету». - Ну, до встречи? - Ты серьёзно? После того, как целый день таскал меня по закоулкам и отшибам, сделал соучастником кражи и испортил моё пальто, ты надеешься на новую встречу? - Так тебе всё же не понравилось? Жаль. Тогда пока. Когда Сокджин остановил его, Намджун ещё раз в этом убедился. И загорелся идеей, идиотской идеей, сделать из Сокджина нормального человека, не боящегося открываться миру вокруг. Что-то в нём цепляло и будоражило. Может, их схожесть. Когда-то Намджун тоже был потерянным ребёнком, растерянным и не знающим, что делать и куда идти. Сокджин был его ровесником, но почему-то ощущался именно так. Он был удивительным, но удивительность свою проявлял с опаской. Будто был готов в любую секунду получить наказание за не тот взгляд или не то слово. Он держался в стороне и часто одаривал Намджуна бесящей холодной улыбкой, какой наверняка улыбался снобам, окружающим его на званых ужинах и вечерах. Намджун был уверен в этом, а потому изо всех сил старался пробить чужой барьер и вытащить на поверхность то, что сокрыто внутри. Получалось с каждым разом всё лучше, потому что Сокджин в какой-то момент научился расслабляться рядом с ним и доверять. - Ты постоянно где-то пропадаешь. У нас проблемы? - спросил как-то Юнги, перехватив его перед уходом. - Нет. Всё в порядке. Это личное, - ответил Намджун и сбежал, не желая ощущать на себе тяжёлый взгляд. Личное. Да, Сокджин довольно быстро стал для него личным. Настолько личным, что не хотелось делиться ни с кем. Тэхён и Чонгук тихонько подшучивали над ним и спорили между собой, когда же свадьба. Прислушивающийся к их глупой болтовне Чимин мрачнел вместе с Юнги. Эти двое никогда не могли контролировать свою паранойю. Точнее, параноиком был Юнги. Чимин заразился этим от него спустя продолжительное время личных отношений и не уставал отвешивать Чонгуку и Тэхёну подзатыльники за пошлые шутки, касающиеся передачи паранойи половым путём. Намджун смотрел на происходящее сквозь пальцы, изредка закатывая глаза, и понятия не имел, как вовремя сработало чутьё Кота и Панды. Потому что Сокджин. Сокджин, хнычущий о загубленном пальто. Сокджин, стоящий возле картины в галерее с потерянным выражением лица. Сокджин, умоляющий его купить растворитель, а не красть его. Сокджин, жмущийся в углу старого дивана заброшенного вагона, что когда-то тоже служил укрытием. Сокджин, сидящий напротив в белоснежном вязаном свитере, не скрывающем ключицы. Сокджин, смеющийся над его шутками. Сокджин, готовый до сорванного голоса спорить о том, что какао вкуснее кофе. Сокджин, проклинающий его любовь к окольным дорогам: узким, тёмным и мрачным. Сокджин, позволяющий повязывать на свою шею шарф и до последнего смотрящий прямо в глаза, чтобы после смутиться и зажмуриться или отвернуться, пряча порозовевшие щёки. Сокджин. - Ты хоть что-то о нём знаешь? - присоединился к коллективу вернувшийся с задания Хосок. - Джун-а, это серьёзно. Мы тут не в игрушки играем. Мало ли, кем он может быть на самом деле. Сколько крыс мы отловили в прошлом месяце. Или ты уже забыл, откуда у Чонгука шрам на щеке? Удар по больному. Разумеется, Намджун помнил, откуда у Чонгука шрам на щеке. Одна из крыс оказалась слишком умной и умелой. Запудрила всем мозги и крошечными шажками подобралась настолько близко, что даже хвалёное чутьё Хосока не среагировало на угрозу. Этого человека допустили в круг ближайших подчинённых, и всё было хорошо. Всё было очень хорошо. Настолько, что они все ослабили бдительность. Если бы Тэхён не вернулся от заказчика раньше времени и не заглянул в тату-салон проведать Чонгука, оставленного отсиживаться за спокойной легальной работой после пулевого, чуть не задевшего лёгкое, того уже не было в живых. Крыса идеально выбрала момент чужой слабости и подобралась со спины. Со своей раной Чонгук не смог оказать достойного сопротивления. Но он смог продержаться достаточно долго, до последнего находясь в сознании. Будто чувствовал, что Тэхён вот-вот вернётся и поможет ему. И Тэхён не подвёл. Вернулся в самый разгар неравной драки и пробил предателю голову любимой битой. Кровь и мозги отмывали всей компанией, и никто не посмел упрекнуть парня в порывистости и смерти ценного источника информации при правильной развязке языка. Каждый понимал, и Намджун в том числе, что на месте Тэхёна при виде состояния Чонгука не сдержался бы никто из них. Крысе ещё повезло, что раньше пришёл Тэхён, а не Хосок, решивший от скуки навестить младшего. Тот заживо разодрал бы предателя на части голыми руками. После этого случая и появилось правило никого не допускать даже в ближний круг. Врагов хорошо знать и держать поблизости, но это стало приносить слишком много проблем, и группировка полностью себя изолировала, единогласно придя к согласию после случившегося. - Я знаю, что делаю, - после продолжительного молчания заверил Намджун. Соврал. И они с Хосоком оба это понимали. Потому что на деле парень понятия не имел, что вообще творит. Сокджин казался глотком свежего воздуха. Что-то вроде эффекта попутчика, растянутого во времени. Они встречались иногда, чтобы провести время вместе, ничего при этом не зная друг о друге, кроме имён. Говорили на отвлечённые темы. Гуляли по городу. Молчали в компании друг друга. Намджуну этого не хватало. Отсутствия ответственности, отсутствия пристального внимания и банальных разговоров о погоде. Дома были планы, документы, звонки и постоянные разговоры о делах. Дома была напряжённость и попытки прописать будущее наперёд. Рядом с Сокджином давление бремени лидерства отпускало. Можно было распылять друг на друга краску, пить дешёвый кофе, слушая чужое ворчание, и не контролировать слова и мысли. Может, именно это и привело к тому, что Намджун стал привязываться и засматриваться на парня. Сокджин-сноб казался холодным неприступным ледяным принцем, внимания и расположения которого хотелось добиться из принципа. Сокджин-человек старался стать ближе сам, окутывая своим теплом и светом. Он всегда казался Намджуну хрупким, несмотря на высокий рост и широкие плечи. Просто проскальзывала порой во взглядах Сокджина тоска, беззащитность и потерянность, из-за чего хотелось укрыть его от всего мира, защитить от всех проблем. Чаще всего это случалось, когда Намджун пытался сблизиться сильнее. Сокджин как будто не мог в это поверить, хотя явно желал подобного развития событий. Реагировал так естественно. Краснел от смущения и неловкости. Но никогда не отталкивал. Это подкупало и толкало идти вперёд. Кто бы мог подумать, что всё обернётся так? Намджуну не было чуждо человеческое. Это тоже послужило причиной привязанности. Не то чтобы он завидовал отношениям Тэхёна с Чонгуком или Юнги с Чимином. Нет. Он не завидовал даже отношениям Чонгука и Хосока, связанных между собой какой-то непонятной нежностью, гасящей вспышки агрессии и головной боли Хосока. Чонгук был его панацеей. Намджун в глубине души тоже мечтал о таком человеке. Эти пятеро нашли друг друга под его началом, переплетаясь всевозможными узами настолько сильно, что не разорвать. Намджун был частью этого клубка, но в то же время всегда держался в стороне. Может, именно поэтому он и стал так цепляться за Сокджина. Ему тоже нужна была опора. Ему тоже нужен был якорь. Идею можно было бы забросить, не будь ответа, но Сокджин шёл навстречу. Иногда даже наперекор себе. Принимал его увлечения. Ради интереса смотрел те же фильмы или читал те же книги, говоря, что это поможет им лучше понять друг друга. Таскал его по музеям, хотя не был против и очередного похода в «тупик». Они медленно пропитывались друг другом, проникались, обмениваясь внутренним содержимым. С Сокджином было легко. С Сокджином было просто. Так Намджуну казалось до злополучного «Ким Тэхён». «Может, у меня просто не должно быть дорогих людей?» - задумывается парень, подкидывая ветку в огонь. Какова вероятность, что эта жизнь вообще ему не принадлежит? Какова вероятность, что он должен был остаться вместе со своей семьёй и умереть от голода или болезни? В родное захолустье он вернулся один единственный раз за всю свою жизнь на восемнадцатилетие, чтобы узнать от дряхлой соседки о том, что его брат давно бесследно пропал, а могилы родителей находятся по соседству на местном полузаброшенном крошечном кладбище. Он тогда почти весь день провёл возле могил, а вечером сел на поезд, чтобы никогда не возвращаться туда, где когда-то отец одним единственным решением спас его будущее. Будущее, в котором появились родные и близкие люди, постоянно страдающие из-за него. Конечно, так думает только он сам. Парни прекрасно осознают, кем являются и кем работают, однако это не меняет того факта, что и вне криминальной среды они вечно во что-то влипают. Тэхён однажды поехал в Японию и застрял в метро во время землетрясения, вернувшись со сломанной ногой. Юнги как-то раз неслабо шибануло током в его напичканной электроникой комнате. Чонгук пулю схлопотал просто потому, что оказался не в том месте не в то время. Находился в толпе, наслаждаясь выходным, когда какой-то спятивший идиот устроил пальбу в центре города. А теперь вот Сокджин. Самый простой, самый нормальный Сокджин, но: «Тебе действительно нужно узнать, что такое манеры, Ким Тэхён». - А может, не будем нагнетать обстановку? - негромко спрашивает Чонгук, так и не дождавшись ответа, и лопает пузырь из ярко-зелёной жвачки, пахнущей яблоком и виноградом. - Мы ведь подозревали, верно? Все мы. Тэ-хён не зря нёс весь этот бред про вкусы и возраст. Он хотел вывести Принцессу из себя и посмотреть, что случится. Итог вполне ожидаемый, разве нет? - Он был обычным, - качает головой Намджун, потирая уставшие от яркого света пламени костра глаза и тяжело выдыхая. - Наша встреча была случайной. Я был тем, кто подошёл первым. Сокджин вообще не замечал меня, пока я не втянул его в разговор. - Тогда это странно, - цокает Тэхён и хмурится. - Как вы выходили на контакт? - Вторая встреча произошла случайно, как и первая, а потом я просто незаметно стащил его телефон и вставил внутрь жучок, разработанный Юнги. Так я знал, когда и где в городе он находится. Мне этого было достаточно. Сокджин каждый раз упрекал меня в шпионаже, когда я находил его. Недалеко от правды, но всё же. Он не мог ничего обо мне знать. На тот момент, по крайней мере. - Если только ты сам того не зная не угодил в ловушку, которую и расставить толком не успели, - замечает Юнги и переворачивается на спину, скрещивая руки на груди. - Так уже было, помнишь? Бэкки Бэк желал захапать нас под своё начало, но не знал, как подступиться, потому что ты всегда держал банду особняком. Ты был тем, кто решил, что покровительство такого человека пойдёт нам на пользу, и сделал первый шаг. Но на деле именно Бэкки Бэк был тем, кто контролировал ситуацию. И выглядело в итоге всё так, будто ты сам пошёл на поклон, что только прибавило ему репутации, хотя на деле он желал захапать нас не меньше. - Только ты можешь называть главу «королевского» клана Бён Бэкхёна Бэкки Бэком, - усмехается Намджун, и Юнги фыркает. - Он красит губы красной помадой и крутит непонятные шашни с Пак Чанёлем и китайской триадой, хотя делает вид, что плевать на них хотел. Хитрожопый изворотливый манипулятор. Ему подходит. К тому же, он вечно пытается захапать себе Хоупа. - В любом случае, это предположение не лишено смысла, - замечает Чимин, поглаживая растёкшегося по его коленям Юнги под подбородком. - Сокджину действительно могли заказать тебя, но он просто не успел начать действовать. И тут ты вдруг сам оказываешься рядом с ним. Просто совпадение. Звучит фантастично, но почему нет? Мы ничего о нём не знаем. Ты ничего о нём не знаешь, Джунни-хён. На деле может оказаться всё что угодно. Никто не говорит, что он обязательно должен был убить тебя или кого-то из нас. Он не выглядит исполнителем. Слишком изнежен и прокололся на мелочи. Не профессионал, это точно. Возможно, ему просто нужно было разнюхать какую-то информацию. Может, о тебе. Может, о нас. Изнутри разрывают противоречия. С одной стороны, Намджун действительно ничего о Сокджине не знает. С другой, знает слишком многое. Сокджин любит какао, ванильные кексы и печатные издания вместо электронных книг. Предпочитает пасмурную безветренную погоду без осадков, одежду, создающую образ героя из дорамы, и пастельные тона. У них много общих любимых книг и фильмов. Сокджин разделяет многие его мнения, а ещё точно так же ненавидит картину Жерико «Плот «Медузы»». Если у него плохое настроение, парень улыбается холодно и отстранённо, чисто автоматически. Если хорошее, он спорит до покраснения лица и шеи, во время смеха бьёт себя по коленям и глаза его лучатся ярким светом беззаботности. А ещё Сокджин ненавидит телефонные звонки. Намджун понятия не имеет, кто звонил ему несколько раз во время их встреч, однако каждый раз парень закрывался после этих звонков, забираясь обратно в свою раковину, а после и вовсе спешно прощаясь и отправляясь домой. Он действительно не может быть исполнителем, однако Чимин прав. За крысу из элитных кругов, связанных с мафией или полицией, Сокджин вполне сойдёт. - Отследи жучок, Юнги, - наконец говорит Намджун, поднимая взгляд на кивнувшего парня. - Отметь все маршруты. Проверь контрольную точку задержки и пробей владельцев домов в том элитном захолустье с особняками. Взломай базу данных компании застройщика и посмотри, на чьё имя была приобретена недвижимость. Все контакты и связи должны быть проверены. - Сколько времени у нас есть? - уточняет Тэхён, понимая, что какое-то время придётся походить хвостом за Сокджином, как только тот вновь появится на людях. - Чем быстрее всё узнаем, тем лучше, - отвечает Хосок. - Жду доклад в любое время дня и ночи, - кивком подтверждает его слова Намджун и поднимается. Настроение этим вечером безнадёжно испорчено. Ещё по дороге в город с Сокджином на соседнем сиденье парень задумывался о том, что им стоит заехать в какое-нибудь кафе и спокойно поговорить о произошедшем, но тут же отринул эту идею. Семья на первом месте, и не с крысой вести задушевные разговоры и чаепития. Внутренний голос тогда насмешливо напомнил, с кем именно Намджун всё прошедшее время вёл на деле эти самые задушевные разговоры, но был безжалостно задушен. Намджун - лидер банды и не может подставить своих людей. Более того, он лидер банды под покровительством «королевского» клана. Об этой ситуации никто посторонний узнать не должен. Намджун обязан разобраться с проблемой до того, как появится причина для последствий. И он сделает это.