Гештальт, или "ты останешься здесь"

Глава 4

Q на прыггах стоял на втором уровне. Когда я приземлился, они мягко встретили пол и, как обычно, вывели энергию удара за пределы обуви, чтобы ноги не пострадали.

Треск... деревянный пол вокруг разлетелся в щепки!

— Эх ты ж! — закашлялся старичок, махая руками, разгоняя поднявшееся облако пыли. — Впустил на свою голову!

— Простите! — оправдывался я, подходя к окну, поднимая защёлку, намереваясь проветрить душный коридор.

Тут же оказался на полу, сам не понял как. Надо мной грозно навис Гарин, некоторое время сверлил взглядом, а после задвинул защёлку обратно.

— Это второй косяк за минуту, парень! Не трожь окна. Умереть вздумал?

Я пробурчал под нос извинения, осматриваясь.

Неудивительно, что пол рассыпался в щепки — его полностью устилали тонкие сухие доски, на вид им пара-тройка десятков лет. Думаю, его хотели отремонтировать еще в момент катастрофы.

По обе стороны коридора виднелось множество дверей. Белый покрытый потрескавшейся побелкой потолок и стены покрашены белой краской. Грязные лампочки из патронов под потолком просто висят на проводах, которые протянуты вдоль потолка. Я словно попал в прошлое — то, которое и существовало в жилых домах лет 10 назад. В квартирах бывает всякое, но в коридорах и подъездах потолки уже года три как покрываются ровным слоем люминесцентных ламп, запертых в белые прозрачные короба. Зажигаясь от нескольких выключателей, они заставляют светиться весь потолок целиком, равномерно освещая всё помещение мягким дневным светом.

Ночью отключаются, но если в коридоре появляется человек, лампы зажигаются прямо над головой и впереди, освещая путь. Когда человек проходит, немедленно гаснут. Идет человек, вместе с ним по коридору идет свет.

То же и со стенами — зайди в любой дом того же Западного квартала, и проведи рукой по стене — пальцы скользнут по мягкому гладкому пластику. Здесь же всё шершавое, посмотрел — сразу страшно наткнуться на гвоздь, поцарапаться об острый край доски или торчащий из стены кирпич.

Но наткнулся я только на ту самую широко распахнутую пару голубых глаз. Сейчас она сверкала из-за спины — точнее, из-за ног — надежного Гарина, поэтому во взгляде читался вызов.