#ЛАТИМЕР_СБРОСЬ_СВОИ_КОСОНЬКИ
Этот хэштег появился во вторник утром.
Странное сообщение пришло ровно в семь тридцать на все телефоны в Хогвартсе. В нем было две фотографии. На одной из них была изображена Лета Латимер, такая, какой мы все её знаем. С роскошными золотистыми волосами длиной в восемь футов, уложенными в страхоебищную и одновременно завораживающую прическу. С голливудской улыбкой и ямочками на щеках. На другой была изображена девушка, очень похожая на неё, только года на три младше. С бледным личиком и мышиными, тонкими волосенками до плеч.
Под фотографиями капсом тянулся этот хэштег.
На первый взгляд ничего особенного. Слизеринки что тут скажешь.
Через час это сообщение начало блокировать телефоны и вылезать на экране ноутбуков. Через два часа над ним начали посмеиваться. Через три техника перестала работать. Сообщение невозможно было убрать, телефоны не выключались. Смешки прекратились.
Но по-настоящему не по себе всем стало, когда на третьем этаже раздался визг какой-то малявки, а когда все сбежались на него, увидели, что все стены женского туалета исписаны этим хэштегом.
К обеду обстановка в школе воцарилась жуткая.
И во всей этой стремноте была изюминка, которую было очень трудно игнорировать.
Громко топая кедами, Тед Люпин пробежал по коридору, проскочил между пятикурсницами, перемахнул через подоконник пустого окна, ведущего во внутренний двор школы, выдернул застрявшую в окне сумку и огляделся.
Сегодня утром здесь было особенно шумно. Отовсюду доносилось бульканье и щебет оповещений. Мы с Алисой сидели под дальним деревом. Я махнул Люпину рукой. Тед подбежал к нам, уронил сумку на траву и упал на колени, тяжело отдуваясь. Волосы у него посинели, а это был плохой знак. Знаете, когда взрослый ребенок ссытся в кровать. Вот настолько плохой.
— Вы видели? — он задыхался. — Видели, кто его отправил?
— Да, — мрачно сказала Алиса и посмотрела на меня. Я сидел, прижавшись спиной к стволу старого бука и курил уже третью сигарету подряд. — Morgana01. Её аккаунт появился в сети сегодня ночью.
— Может быть совпадение, — у меня немного стучали зубы, но на улице было холодно. — Кто-то прикалывается.
— Прикалывается, серьезно?
Я цокнул языком.
— Старик. Ты сам подумай, это же Моргана. Какого черта ей делать в Инстаграме, да еще и постить всякий бред? Грей говорил, она принесет хаос и проклятие. А это не хаос, хуйня какая-то. К тому же. Я искал. Моргана — популярный ник в Хогвартсе.
— А где книга?
Алиса огляделась, открыла свой рюкзак, лежащий у неё между ног (она сидела по-турецки) и показала Теду краешек кожаного переплета.
— Будет лучше, если она теперь все время будет при нас. Будем носить её по очереди.
— Грей только что вызывал меня к себе, — Тед взлохматил волосы, и они стали густо— смородинового цвета. — Спрашивал... не происходило ли чего-то такого в лагере, — он посмотрел на меня, — Спрашивал, что мы делали ночью в лесу, и не было ли такого, что кого-то из нас ранили.
— Он ничего не докажет, пока не заставит меня раздеться, — фыркнул я. — Я не Гарри, у меня нет желания носиться повсюду и тыкать всем в морды свой шрам.
— Говорят, он обыскивал гостиную Слизерина, — Алиса обняла свой рюкзак. Когда мы вернулись в школу, она перестала разрисовывать себе руки, зато теперь они все до локтя были исписаны домашними заданиями. Но по мне, лучше пусть она пишет на них, чем снова начнет резать. — И расспрашивал всех, кто был той ночью в пещере.
— Если он возьмет нас за яйца...
— Надо сделать дубликат.
— Что?
Они одновременно посмотрели на меня.
Окей. Я не хотел в этом признаваться, но дело было в том, что мне не хотелось возвращать книгу. Не только потому, что там говорилось, что и сколько мне нужно жрать, чтобы не откинуть копыта. И не потому что в ней было много интересного, такого, о чем никогда не расскажут в школе.
Мне просто нравилось иногда доставать её из тайника и держать в руках. Раньше я этого не замечал, но книга всегда была теплой. Приятной на ощупь. Мне нравилось держать её. Листать страницы и вдыхать их древесный пряный запас. Иногда, когда я подолгу держал её в руках, мне казалось, что книга пульсирует, как будто в ней бьется сердце...
Она казалась мне живой и поэтому я не хотел отдавать её.
— Мы сделаем дубликат, — повторил я. — И подкинем его Малфою.
— Ты уверен?
— Этот пиздюк убил меня. Да, я уверен. К тому же... он ведь хотел, чтобы книга была у него, — я выдернул книгу из её сумки. — Пусть так и будет.
Раздался удар колокола. Все, кто был в курилке, один за другим повыбрасывали сигареты и потянулись в замок. Наверное, у меня разыгралось воображение, но когда я шел по коридору, засунув руки в карманы, мне казалось, что я слышу, как кто-то шепотом произносит мое имя.
