«Полярность»

Глава 5

— Мне кажется, или ты мне не нравишься? — саркастически произнесла Ирина.

— Пф, взаимно, Ириш!

— Ирина! — на долю секунды вспылила девушка.

— Сардина, блин!

— Так, ну всё… Слезай с меня! Живо! — крикнула Ирина.

— О, болонка умеет тявкать? — иронично изогнула одну бровь Лиза. Ирина спихнула с себя девушку, сумку и всё прочее, что на неё вывалилось из раскрывшегося чемодана Лизы. А это были: плюшевая акула… хотя, на этом можно и остановиться. Синяя, как море во время бури, акула занимала всё пространство одного чемодана. Ирина, казалось, первый раз за эту жизнь реально удивилась.

— Глаза выпадут, так пялиться будешь! — рявкнула Лиза и, гладя акулу , бережно её отряхнула и засунула обратно в чемодан.

— Прощайте, нервы…

— Что ты сказала? — не расслышала Лиза.

— Пойдём уже. У меня мало времени.

****

Общежитие не представляло из себя ничего грандиозного. Оно не было воплощением архитектурного искусства.

Но зато внутри здания царил такой уют и покой, словно ты и не уезжал из дому и не покидал, пафосно выражаясь, семейный очаг.

В общежитии было четыре этажа. На каждые четыре класса по этажу. На первом — все четвероклассницы и пятиклассницы, на втором — шестиклассницы и семиклассницы, на третьем — восьмиклассницы и девятиклассницы, а на последнем, как можно уже догадаться, проживали десятиклассницы и одиннадцатиклассницы.

Так как общежитие в целом делилось на две половины — женскую и мужскую, — то через стенку, находящуюся в правой части женской половины, то и дело можно было разобрать мужские голоса.

На каждом этаже проживало в среднем человек восемьдесят, не считая персонала. В основном девушки жили по три человека, а то и по четыре, но было и несколько комнат, где стояли лишь две кровати.

Кроме комнат были ещё и общие гостиные, где девушки могли провести своё свободное время, и небольшие библиотеки.

— Это моя комната? — задыхаясь, спросила Лиза и змейкой сползла по стене вниз. Мало того, что жара, так ещё и на четвёртый этаж пешком с багажом идти пришлось!

— Гхм, — кашлянула Ира, — наша комната.

— А, наконец-то… Стоп!!! ЧТО?!

— Не кричи, пожалуйста, — раздался рядом чей-то загробный голос.

— Разбудишь ещё дядюшку "Ау", а он тебе будет мешать спать. Будет ходить ночью возле твоей кровати, напевать песенку про золотого мальчика и скелетного паровозика, греметь цепями, есть чьи-то грязные ноги, а потом и вовсе ляжет рядом с тобой и будет хныкать как маленький ребёнок. Я тебе это со знанием дела говорю. Поверь мне, новенькая, мир не так прост, как кажется…

— К-кто это? — Лиза подёргала Иру за рукав белоснежной — до падения на землю — рубашки.

Если бы у девочки из колодца была бы старшая сестрёнка, то она выглядела примерно так, как выглядела сейчас Стелла. Длинные и прямые чёрные волосы острыми сосульками смотрели в пол, грозя проткнуть его насквозь.

Волосы были чуть ниже пояса, однако их было так много, что, казалось, они поглощают мир вокруг. Глаз видно не было, их скрывали волосы. Да и вообще всё скрывали волосы.

— Это Стелла, знакомься. Стелла, это… — начала было Ира, но её прервал загробный голос.

— Я самый нормальный человек в этой ненормальной жизни, поверь мне, новенькая. И зовут меня Стелла Распикулертона Престинарио.

Но для обычных я просто Стелла. Поверь мне, новенькая. Фраза «поверь мне, новенькая», произнесённая сим восьмым чудом, то есть, страхом света, просто обязывала. Она как бы кричала: «Поверь, иначе дядя Ау…!»

— Я Л-лиза… очень приятно… наверное… Нет…

— Нет, ты новенькая, — сказала Стелла и, развернувшись спиной — или повернувшись лицом, понятно в любом случае не было — побрела тенью к своей комнате.

— Куда меня зачислили?.. Мама, роди меня обратно!