«Полярность»

Глава 47

* * *

С того дня, именно после того неприятного момента, когда Дима поцеловал Иру, кареглазая решила держаться поодаль ото всех. Чувства Лизы к  Ире ничуть не остыли, а даже наоборот, увеличивались с каждым днём, но часто так бывает, что человек причиняет боль близкому не потому, что не любит, а как раз таки наоборот.

Возможно, Лиза просто хотела уменьшить терзающие её чувства и ревности, и злости, и отчаяния, поэтому сама решила ограничить себя: избегала Иры, старалась проводить с ней как можно меньше времени, в то время как в душе жаждала обратного. Поначалу было нелегко. Ведь свести общение до минимума было бы гораздо проще, если бы Ира не жила в одной комнате с Лизой. Но по счастливому стечению обстоятельств так оно и было. В школе девушки почти что не пересекались: Ира много времени проводила в Совете Шестнадцати, в окружении толпы безумных фанатов, или просто рядом с девушкой был Дима. Каждый раз, когда Лиза видела так ненавистный ей объект, у неё скрежетали зубы, из глаз летели опасные искры, а в голове прокручивались все способы убийств. Но гнев тут же сменялся противной и ноющей болью, стоило девушке только вспомнить, как Дима на её глазах посмел поцеловать Иру. Конечно, не сама Ира была инициатором поцелуя, но всё равно невыносимо трудно было стать свидетелем этой терзающей душу сцены. Если Ира находилась в комнате Совета Шестнадцати, то Лиза спокойно могла посидеть в одиночестве в своей комнате. Случалось так, что раз или два в неделю, а иногда бывало и гораздо чаще староста засиживалась в Совете до поздней ночи и холодными декабрьскими вечерами, а иногда и ночами возвращалась в комнату.

Однажды Полина спросила у девушки, почему она так долго торчит в Совете. На это Ира с улыбкой отвечала:

— Я же не хочу, чтобы Лиза в такой холод избегала меня где-то на улице. Староста не раз предпринимала попытки поговорить с Лизой, но кареглазая не позволяла: либо отшучивалась, когда была с Ирой наедине, и говорила, что всё в порядке и ни о чём говорить не стоит, либо язвила и огрызалась, когда Ира была с Димой. В итоге ни одна попытка не увенчалась успехом. Впрочем, Ире к провалам было не привыкать, так что она терпеливо ждала той минуты, когда кареглазая всё-таки позволит старосте сделать шаг навстречу. Когда же Дима не менее едко огрызался в ответ, Ира всё больше и больше понимала, что это уже не тот человек, которого она искала. Но ведь не могли же поиски быть напрасными? Если Дима вернулся, значит, это обязательно должно было иметь смысл. По крайней мере, именно так хотелось думать Ире. Староста попросту благодарила судьбу за то, что у неё была Полина. Даже если Полина и не могла сказать что-то нужное, она всегда могла что-нибудь ляпнуть невпопад, чем хоть немного поднимала настроение своей подруге. Сероглазая сказала однажды: