Любовь подскажет

глава 18

Его руки прошлись по её плечам, и Настя затрепетала. Безмерное счастье затопило её с ног до головы, и она потянулась к его лицу. Вова принял страстный поцелуй и аккуратно усадил Настю на диван, прямо в ворох пакетов. Она откинула голову на спинку дивана, дублёнка распахнулась, и Вова накрыл ладонью тугой холмик груди, нащупал сосок сквозь тонкую ткань свитера и покрутил в пальцах. Призывный стон был ему ответом, но он не поддался на провокацию, наклонился, шепнул на ухо:

— Эй, девушка моя сладкая! Я, между прочим, на минутку заскочил! Мне ещё товар по палаткам разнести надо, а я надеялся, что мне тут пожевать дадут…

Настя мгновенно очнулась, возбуждение спало, и она вскочила:

— А мне вязание заканчивать! К двенадцати, ох не успею!

— А пожевать? — жалобно простонал Вова.

— Макароны по-флотски? — пискнула Настя, боясь не угодить, но Вова кивнул:

— Валяй! Я голодный, как волк!

Настя скинула жаркую дублёнку и бросилась на кухню. Поставила воду на макароны, высыпала в тарелку горсть замороженного фарша и вернулась в зал за вязанием. Вова сидел на полу рядом с Ленкой и о чём-то разговаривал с ней на детском языке. Котята играли неподалеку со старым клубком из остатков ниток, отбивая его друг у друга. Настя быстро разобрала спицы и заметила:

— С вас хоть картину пиши!

— Вяжи себе тихонечко! — беззлобно огрызнулся Вова. — Твоя дочь отвлекает меня от бурчания в животе!

— Ну знаешь! Я же не сяду в кастрюлю, чтобы быстрее сварилось!

— Не ворчи! А то прямо как бабуля со своим вязанием!

Настя рассмеялась и, несмотря на болевшие пальцы, проворно застучала спицами, заканчивая рукав.

В этом странном настороженном счастье прошло две недели. В счастье — потому что Вова приезжал каждый день, утром или вечером, но приезжал. Подарков больше не приносил, но подкидывал то сигареты, то кофе, то продукты. Настороженном — потому что Настя чувствовала что-то неладное в их отношениях. Нет, Вова был по-прежнему ласков и внимателен, и даже нежен, но дальше поцелуев дело не заходило. Ей, конечно, было приятно, что он не потащил её в постель в первый же день, ни во второй, ни в третий, но по прошествии месяца… Это было, по меньшей мере, странно. Настино же тело разошлось не на шутку. Она влюбилась в Вову по уши, и если романтики ей хватало с избытком, недостаток физических отношений давал о себе знать. Настя хотела его так сильно, что даже видела безумные эротические сны, где они с Вовой неистово занимались любовью. Он возбуждал её самим своим присутствием, и Насте приходилось сдерживать себя, чтобы не попросить со всей наглостью просто переспать с ней или вообще за уши не потащить в постель. После порно-снов она просыпалась в холодном поту, гнала прочь непристойные мысли и желания, но помогало ей это мало.