an or ex / muke

18

Люк сидел на кровати и расчесывал сидящего на полу Майкла, который только что вышел из душа и гладил кончиками пальцев оголенные коленки друга будучи меж его бедер. Был поздний летний вечер, и красный закат, который, на самом деле, практически не освещал комнату, слишком красиво отражался на чужой коже. Единственным источником шума стала только улица.

Поцеловав макушку друга, голубоглазый обвил свои руки вокруг его шеи и прижал прохладное тело к себе, прижимаясь щекой к мокрым волосам.

- Пахнешь женственно.

- Я старался.

Люк устало усмехнулся и вернулся к расчесыванию соломенных локонов, прислушиваясь к едва уловимым голосам по ту сторону окна. Один из голосов был почти знакомым, и когда тот все же распознал скрипящий голос, то глас был так же узнан и Майклом.

- Боже, скажи, что меня нет дома, - он резко вскочил и старался незаметно прикрыть шторы. Волосы взлохматились, словно острие у ежа, и парень ощутил досаду от напрасно разглаженной космы.

- Может, все-таки помиришься со своими подружками?

- Ни за что. К черту их. Я не мальчик-ожидалец. 

- Ты уверен? 

Клиффорд призадумался всего на секунду, и позже совсем уверенно ответил:

- Меня нет дома, - и залез под одеяло, укрывшись с головой. 

Люк исчез на какое-то время за дверью. Под одеялом было сложно уловить какие-то звуки, исходящие за пределами комнаты, и совсем не было воздуха. У Майкла не оставалось никаких духовных сил держать дружбу с Джерардом и Эштоном после произошедшего, так что он заранее абстрагировал себя от них еще будучи лежачим в кровати в полной апатии и пятнах от бесконечного пота. Он любил их, но гораздо безопаснее и лучше чувствовал себя наедине с собой или Люком. Ему больше ничего не требовалось. Он уже был готов изолироваться навсегда в своей комнате с одной-единственной пачкой сухариков, бутылкой воды и человеком, который, пожалуй, помнил о его существовании все это время. А иногда вообще хотелось исчезнуть.

- Они ушли, - Люк вошел в комнату и моментально прыгнул на кровать, вытаскивая из-под него Клиффорда. Тот немного покраснел от пребывания вне свежего воздуха.

- Я думал ты все-таки притащишь их сюда, - честно высказался тот, - и был готов врезать тебе по твоей безразличной роже.

- Я слишком уважаю твое пространство.

Майкл с каждой минутой влюблялся все сильнее и  сильнее.