Разумное решение

2

      В это утро Элинор проснулась от звуков пера, торопливо царапающего по бумаге. Быть может, сонно подумала она, сестра снова пишет Уиллоуби. Марианна сидела за столом, в простом будничном платье без лент и украшений — весьма необычный для нее наряд: обычно младшая мисс Дэшвуд уделяла своим туалетам большое внимание и даже в самые тихие утренние часы старалась одеваться понаряднее. Но еще больше удивил Элинор поношенный черный плащ, висящий на ручке гардероба, как будто Марианна недавно его сняла.

      — Ты куда-то выходила? — спросила Элинор.

      — Прогуляться, — прозвучал краткий ответ.

      — В такой ранний час?

      Ответом ей стало лишь царапанье пера по бумаге.

      — Милая, может быть, ты мне объяснишь…

      — Пожалуйста, Элинор! Не сейчас! Скоро я все тебе расскажу, но сейчас мне нужно побыть наедине со своими мыслями. Если я попытаюсь заговорить об этом прежде, чем буду готова… — Перо ее на мгновение застыло. — Нет! Скоро, скоро ты все узнаешь — но теперь не дави на меня!

      — Что ж, будь по-твоему, — пробормотала Элинор. — Ты спустишься к завтраку?

      — Хочу попросить, чтобы ты извинилась за меня перед миссис Дженнингс. Скажи, что я не совсем здорова.

      — Может быть, распорядиться, чтобы тебе подали завтрак наверх?

      — Спасибо, но нет. Сейчас я не смогу съесть ни крошки.

      Завтрак прошел тихо и непривычно угрюмо, несмотря даже на присутствие за столом миссис Дженнингс. Добрая леди начала было, по своему обыкновению, поддразнивать Элинор и над ней подшучивать — но ни стыдливо опущенных глаз, ни яркого румянца, на который были так щедры Марианна или девицы Стил, от нее не добилась; так что пришлось ей удовольствоваться беседой о неудачной погоде, из-за которой все лондонские любители охоты нынче покинули свет и отправились травить зайцев в полях. Сказать по совести, прекращение потока шуток Элинор только обрадовало — однако не радовала зримая перемена в настроении всего дома, особенно тихого и мрачного теперь, когда сестры Стил переехали к Фанни, чтобы остаться у нее до конца своего пребывания в Лондоне.

      Было около середины дня, и Элинор составляла письмо к матери, когда в гостиную вошла Марианна, бледная, как смерть.