Шанс Запретен [Закончен]

je t'aime..?

— Ты меня любишь?..

Россия под ним, тихо скулит, от того, насколько сильно его руку сжимает немец.
А демократ, только сильно обескуражен.

— М-можно и так сказать... - русский только на него смотрит, таким... жалким и преданным взглядом.

— Чё-ёрт... - простонал парень, небрежно кидая свою голову на левое плечо друга. Пока тот изумленно смотри на демократа, с беспокойством.

— И ты будешь любить меня так же, когда вместо меня будет другой?.. - Германия полной грудью вдыхает уже привычный запах его... почти брата.

— В каком смысле..? - до русского дошло то, что сейчас ГДР улыбается, грустно улыбается, и издаёт смешок, а это немного пугает.

— Этот старый хрыщ... он подписал бумаги, об обьеденение двух Германий....

ГДР замолчал, крепче прижимаясь к такому родному телу брата. Но тот только ответил, крепко обнимая, прижимаясь к макушке немца.

— А ты любишь меня в ответ?.. - шепчет Республика, в макушку своего любимого.

— Ты мне нравишься. - он не может ответить как-то по-другому.

Немец поднял голову на своего брата, которому фактически признался в чувствах. Позор...

— И мы.. будем типо встречаться? Как педики?... - русский тихо визжит от того, кому он говорит это.

— Наверное, да?.. - беззвучно отвечает демократ своему теперь парню. От такого его немного воротит.

Вместо ответа, они крепче обнялись, пытаясь принять этот факт как что-то должное. А Германия, весь красный, ведь сейчас ему впервые стало неловко, за то, что РСФСР все это время его рассматривал, долго изучал, с любовью смотрел, а он с ненавистью и завистью смотрел в ответ. Стало даже стыдно. И теперь, они вроде пара...

Но демократ только уткнулся Россие в ключицу, и пытался забыть о том дерьме что происходит снаружи. Возможно, он сможет провести эти конечные две недели с ним. В обнимашках, в поцелуях, в ответной теплоте, заботе, любви. Он только горько улыбается.

Но он хочет заботы от Союза.

Горько усмехался тот самый Союз, стоящий за стеной и внимательно слушавший диалог своего мальчика и своего сына. И он понял, понял одну вещь. Зря он позволил России и Германии сблизиться. Ведь мог. Ведь мог, прямо выкрасть немца из комнаты и поиметь на своём же столе, грубо и жестко. Но не делает это. Почему? Сам не знает. Чтоб не показывать слабость? Возможно, Германии не понравиться, и тот все расскажет другим?
И он, Германская Демократическая Республика сам виноват в том, что тот подписал тот злосчастный контракт. Это скажем, его маленькая месть. И ему нужно опять прикупить коньяка, чтоб выпить за отношения его сыновей. Вот только пить он будет от горя.