Герой. Познание

27. Второе нападение

Известие о втором нападении на студентов-водников молниеносно разлетелось не только по замку Коллегии стихий, но и по столице Корнеума Доммеме, а также острова Магической коллегии — Мэгикея.

В ходе напряжённого срочного сбора в Церемонном зале, где все шикарно наряженные студенты нервно расхаживали взад-вперёд, целую ночь напролёт сидели на холодном кафельном полу, совсем не переживая о том, что одежда могла примяться, выяснилось, что новыми жертвами жестоких и очень сильных рук воспитанников Боевой коллегии стали ещё два водника-первокурсника — Данте и Питер. Майя и Стефани, расположившиеся в углу помещения, тихо недоумевали и никак не могли понять, с какой целью соседи нападали на невинных студентов. Многие версии сводились именно к возвращению давней традиции боевиков, когда те избивали учеников стражей, однако понять причину этого не удавалось никому.

Ещё труднее было наверняка понять, кто провёл незваных гостей на остров вновь. Подозреваемый был всего один — Энцо Вернер, который во время бала в зале отсутствовал достаточно долго. Только вот с его бездушностью эта версия никак не вязалась. Во всяком случае, среди преподавателей, которые были в курсе этой особенности учителя по основам выживания и были вынуждены отмахиваться от возмущённых выкриков студентов о том, что всё очевидно и прозрачно, как воды горной реки.

На рассвете, когда весь замок был прочёсан вдоль и поперёк, а Оскара направили на трёхдневную экспедицию в недра Боевой коллегии вместе с Арнольдом (кто, собственно, и избрал Эртона себе в помощники), всех студентов оправили в студенческое общежитие под наблюдением зорких глаз изрядно уставших деканов.

Рассказать Азалии Майе было нечего, кроме как громко провыть что-то в духе "я не-у-дач-ни-ца!" и зарыться под одеяло с громкими всхлипами. Тем утром водница услышала столько брани в адрес практиканта, сколько никогда не слышала даже из уст не жадной на нецензурные выражения Марии. Ли заявила, что её братец просто невероятный тормоз и идиот, которому пора бы вправить мозги тяжёлым женским подзатыльником, после чего обе соседки закурили, глядя в открытое окно, где уже начала входить в свои владения долгожданная весна.

"А ещё он пропал на три дня, и теперь вообще не ясно, что между нами", — писала Майя в личном дневнике в попытке опомниться после огромного, просто невероятного, по её мнению, позора.