Полукровка

16. Секрет драконьего яйца. Часть I

Мера предосторожности оказалась совсем не лишней. Не успела я за собой закрыть дверь в туалет, как ко мне подлетела возбуждённая Миртл и начала тараторить что-то неразборчивое.

— Так, Миртл, успокойся. Говори чётко и, главное, медленно, хорошо? Я никуда не денусь, — сказала я, достав из тайника маленький котёл и кинув в воду заранее приготовленные травы.

Завтра надо будет обязательно сдать Снейпу, а то опять начнёт возмущаться.

— Ты не поверишь! — радостно крикнуло привидение. — Угадай, кого я видела в ванной старост?

— Старосту? — машинально ответила я, внимательно перечитывая рецепт «Паучьего сна», удивляясь до сих пор, почему это Снейп не только меня не выгнал, а и помогает с тёмными зельями. За такое же и в Азкабан попасть можно.

Миртл покачала головой.

— Не угадала! — рассмеялась она.

— А кого?

Её смех иногда так сильно раздражал, но ссориться с хозяйкой своего убежища вовсе не хотелось.

— Седрика Диггори собственной персоной, представляешь?!

Я прислушалась к её словам внимательнее.

— И почему это должно меня волновать? — спросила я, дожидаясь, пока вода закипит.

— У него с собой было золотое яйцо, о котором ты рассказывала. Я уверена, что это было оно, — прошептала она заговорщицким тоном, наклонившись надо мной. — А что ты готовишь на этот раз? — спросила она, заинтересовавшись цветом нового зелья.

Вода приобрела красивый фиолетовый оттенок.

— Слабый яд, обездвиживающий жертву. Говоришь, Диггори с яйцом видела? А что он делал с ним? Ещё и в ванной для старост.

— Он нырял с ним раз, наверное, двадцать. Знаешь, у него такие руки... — томно прошептала она мне на ухо, а потом рассмеялась.

Парня ей надо, призрачного.

— Представляю, — хихикнула я, подыгрывая ей.

Бросив в варево ещё пучок сон-травы, я продолжила медленно помешивать зелье.

Прошло несколько недель, а о тайне яйца никто ничего не знал. А тут Миртл рассказывает, что Диггори отгадал эту загадку и молчит! Интересно, расскажет ли он об этом Поттеру? Тот же помог ему с драконами. Добряк Седрик обязательно должен рассказать, хотя, если подумать, возможная слава победителя Турнира затмит любые добрые намерения.