Полукровка

62. - Или я его, или он меня...

- Отец?

Он подскочил и ухватился за прутья до побеления костяшек. Глаза горели безумные огнем. Щеки впали, скулы заострились. Бескровные губы. Это только тень белого мужчины.

- Что ты здесь делаешь? - прошептал он, круто голову по сторонам. - Прячься, быстрее, пока тебя не заметили!

Из горла вырвался стон.

- Отец...

Смотреть на то, во что может превратиться человек, неприятно. Но когда это родной тебе человек - это больно. Пусть я и не разделяла его взглядов, пусть он и раздражал, и мешал моим планам - он был отцом, тем, кто вырастил меня, подарил счастливое детство. Да и хотелось думать иногда, что в Министерство он бросился ради моего спасения, а не из-за желания угодить Дамблдору. Да и мальчишку спасал его крестный.

Последний раз я видела Джонатана Грейнджера во время битвы в Министерстве. Я искренне думала, что он давно мертв. Попасть в плен к Пожирателям Смерти для него было смертным приговором. Впрочем, как и для других членов Ордена. Устроили ему несколько  допросов с пристрастием и Круциатусом - и все, здравствуй дата смерти на родовом древе. Почему же он еще жив?

Ноги подкосились, и я опустилась на колени.

- Как? Почему ты еще жив?

- Гермиона, почему ты не прячешься?! - взвизгнул он, пытаясь расшатать прутья. Безрезультатно, как и тысячи попыток до этого.

- Зачем ты убил маму? - спросила я то, что давно не давало покоя. - Она ведь была не опасна. Она моя мать, в конце концов! Была...

Я и сама не поняла, как сорвалась и перешла на крик. Смерть Джин Грейнджер все еще отзывалась болью в сердце. И сейчас передо мной стоит человек, виновный в ее гибели, тот, кому она доверяла больше всех. Я направила на него палочку.

- Отвечай! Зачем ты убил Джин Грейнджер?!

Он замер и уставился на меня.

- Зачем ты убил маму? - повторила  я еще раз, но на этот раз сдержаннее.

- Я не убивал ее, - произнес он, смотря словно сквозь меня. -  С чего ты это взяла? Это все Пожиратели Смерти! - последнее он буквально сплюнул. Опять он за свое!

- Зачем ты лжешь мне? - спросила я, подавляя подступающий к горлу ком.

- Я не лгу! Ты что, не веришь мне? Я твой отец!