i love u, honey

fuck off

Любовь предоставляет только два варианта: либо иди нахуй, либо люби всю жизнь!

Макс Корж

***

halsey — you should be sad 

Тот разговор с Крисом, который ей казался ничем другим, как приступом ревности от него, через время разговор приобрёл огромный смысл и помог ей наконец раскрыть глаза на правду.

***

Конечно ещё расслабляющий эффект от маленьких розовых таблеточек не выветрился из крови, и, заходя в квартиру в таком состоянии под звуки ссоры, внутри появляется дикое желание разлиться смехом на всю квартиру. Кинув рюкзак на пол, медленно усаживается на корточки, стекая по стенке, и плотно прижимает ладонь ко рту, еле сдерживая смех внутри себя. Из-за этого из глаз по щекам начинают спускаться слёзы.

— Если бы я этого не делала, то скорее всего у тебя бы было небо из квадратиков над головой, придурок ты сраный. А ты своей ревностью мне глаза режешь.

Недолгое молчание, а после слишком громкая фраза, что из-за её громкости, казалось, стены начали дрожать:

— Пошёл ты нахуй.

Сильный удар чего-то о стену и настала гробовая тишина, не считая еле слышного смеха Криса.

Словно желая подлить масла в огонь, парень произнёс, ещё находясь под эффектом от смеха:

— Ева, а ты что-нибудь будешь готовить? А то я очень голодный.

И завершил десерт небольшой порцией смеха сверху.

Девушка раскрыла дверь и со взглядом, который отражал одновременно «я сейчас разорву тебя на мелкие кусочки, если ты посмеешь сделать вдох без моего разрешения» и «я хочу пореветь с полным ртом шоколадных конфет, укутавшись в плед», смотрела прямо на Криса.

— Ты тоже иди нахуй, умник припадочный, — сказала и громко захлопнула дверь в свою комнату.

А парень ещё сильнее начал смеяться, совсем не скрывая своего смеха.

***

Наверное, уже около часа прошло пока Ева просто сидела на полу, опершись спиной о кровать и закрыв ладонями своё лицо.

Слёзы не текли. В голове была сплошная пустота, но и так же редко пролетающие мысли обо всём, что произошло. Они были словно не её собственные, а будто кто-то их диктовал её на ухо и она принимала их за свои.