Taste of your blood

VI

«Бессердечный – одаренный высоким мужеством сносить беды, огорчающие прочих.»
Амброз Бирс

Парень сидит за длинным обеденным столом, покручивая в руке стакан с виски. Он кидает скучающий взгляд в «мишень» напротив и отворачивается к окну:
—Ну, так что случилось?
—Почему вам интересно?—девушка сглатывает.
—«Интересно»?—шатен смеётся.—Вовсе нет, мне надо знать, куда тебя выкинуть, хотя...—он залпом осушает сосуд, наполненный янтарной жидкостью.—...какая разница на какую помойку сбрасывать мусор, верно?—Чонгук ухмыляется, видя, как глаза черноволосой наполняются страхом. —Не думай, что я тебя подобрал из-за широты души.
—Я все скажу, но пожалуйста, только не  обратно...—она прикусывает нижнюю губу и отводит взгляд.
—Бедняжка, что же там с тобой вытворяли.—без капли сочувствия интересуется Чон.
—Это все отец. Он пьёт, избивает меня, рушит все то, что я строю...—по щеке Хины скатывается блестящая слеза.—Мама ушла от нас, когда мне было всего 5, из-за него. Я не могу больше терпеть.—Ли ели сдерживает душераздирающий крик в груди.
Парень молчит. Его лицо словно окаменело, застыв в серьезной гримасе. В голове он прокручиваете отрывки своего детства:
«...зачем мне этот бесполезный кусок дерьма?...ничтожество...раз твоя мамка подохла, значит пойдёшь следом...»
Шатен невольно сжимает руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу, пуская струйки крови.
—И ты хотела покончить с собой из-за какого-то отброса?—он поднимает взгляд полный ненависти на девушку.
—У меня не было выхода.—ее голова низко опущена.
—Выход есть всегда.—Чонгук достаёт что-то из-за спины и кидает на стол к рукам черноволосой.
Та с ужасом осматривает металлический предмет:
—Это...
—Пушка.
—Но...
—Здесь нет никаких «но», либо «да» либо сразу выбираешь «гнить».—Чон не понаслышке знает о подобном.
—То есть, я должна...
—Убить.
Треск входной двери заставляет обоих резко обернуться. В дверном проеме стоит демон. Двери выбиты с петель, чёрная одежда запачкана кровью, а сзади широко распахнуты большие крылья.
Он идёт по коридору к лестнице, ведущей в подвал, оставляя кровавую дорожку за собой:
—Где тебя носило?!—перед ним мгновенно вырастает парень.
—Надо было кое-что поточить.—в руке сверкает катана, залитая багровыми пятнами.
Брюнет кидает быстрый взгляд на Хину, которая прибываете в шоке от увиденного, и через секунду оказывается позади неё:
—Пойдёшь со мной.—резко подхватив опешившую Ли, Тэхен удаляется.
—Что ты собрался делать?—Чонгук прожигает широкую спину глазами.
—Как никак, мне нужно утолять мужской голод. Больно я привык к вашему миру.—девушка услышав это, вырывается и с мольбой в глазах смотрит на Чона:
—Помоги! Пожалуйста, спас...—Ким моментально вырубает ее, легким ударом по голове.
Чон не знает что делать. Он не хочет, чтобы демон сотворял с ней свои мерзости, но в чем причина. В ней или в нем.
—Стой.—грубый голос заставляет брюнета придержать закрывающуюся за ним дверь.
—Хочешь присоединиться?
—Оставь ее.
—Неужели, нашему бессердечному принцу приглянулась эта потрепанная кукла?—Тэхен проводит длинным острым ногтем по белому личику девушки, а потом по ее длинным волосам.
—Я сказал отпустить ее, и это не просьба, а приказ.—парень бросает злой взгляд в Кима.
—Поиграем?—в глазах демона прыгают яркие искры.
—Что ты имеешь в вид...—шатен не успевает договорить, как по всему дому разносится хруст костей. Тэхен сломал Хине ногу.
—Урод! Я тебя уничтожу!—Чонгук бросается на Кима, но тот ломает ещё одну кость девушки, уже на руке:
—Я сказал хватит!
—Да ладно, весело же.—зло ухмыляется демон.—Чего это ты так разнервничался?
Чон ничего не слышит кроме звона в ушах, а перед глазами стоит до боли разрывающая картина: его мать и отец, бьющий ее до потери сознания. А что сделал он тогда? Спряталась за диваном? И что, что он был мал, он мог сделать хоть что-то, хотя бы попытаться, но он даже этого не смог. Защитник называется.
—Сука!—шатен собирает всю силу в кулак и ударяет демона в живот. Тот отлетает, отпуская девушку. В животе красуется дыра, истекающая кровью:
—Видишь, в тебе больше человечности, чем ты думаешь.—Тэхен странно зыркает на Чонгука, который аккуратно придерживает тело Хины.
—Ты это специально, да?
—Не благодари. Дай ей своей крови, это поможет.—держась за живот, Ким идёт к дверям ведущим в подвал.
—Я зайду к тебе, как разберусь с этим.
—Валяй.

***

Стены, украшенные дорогими обоями и различными картинами сменились на холодный бетон. Шаги громко разлетаются эхом по темному коридору и останавливаются в самом его конце. Шатен протягивает руку к металической двери, но она распахивается раньше, чем тот к ней прикасается:
—Долго же ты возился с этой отчаянной.—перед ним стоит демон, все в той же окровавленной одежде.
—Видок у тебя так себе. Держи.—Чонгук протягивает тому аккуратно сложённую стопку со сменной одеждой и проходит вглубь.
—Ну, и как она?
—Зачем ты интересуешься.—Чон разглядывает лежащую на полу катану, которую демон присвоил себе.
—Потому что я умею чувствовать, как и ты.
—Я ничего не чувст...
—Не упрямься.—Тэхен опускается рядом.—Здесь.—он тыкает шатену пальцем в грудь.—Больше, чем тебе кажется.
—Зачем ты это делаешь?
—Ты просил тебя обучать, верно?
—Ну и.
—Это очередной урок. Ты не станешь всемогущим с пустотой в душе. А эта девушка может стать твоим спасением, ведь вы похожи.—Ким грустно улыбнулся.
—Если ты это называешь спасением, то я в нем не нуждаюсь.—шатен зло цокает.—Она бесхребетная, а я не такой.
—Но был таким.
Чонгук поднимает свои глаза на демона, который пристально смотрит на него. Их лица в нескольких дециметрах друг от друга:
—У меня уже есть спасение, и оно совершенно другое.
Тишина. Чон отворачивается:
—Я помогу ей, но только потому, что мое «спасение» требует этого.
—А говоришь, не нуждаешься в ней.—Тэхен смеётся.
—В ней - нет, но в ее «спасении» - да.
—Интересный ты человек, Чон Чонгук. Мне начинает это нравится.
—Может переоденешься, от тебя пасёт за километр железом.—шатен окидывает одежду Кима пренебрежительным взглядом.
—Для начала я бы хотел принять ванную.
—Тогда пошли.—Чонгук поднимается с корточек. Демон следует его примеру.—Ты больше не будешь жить здесь, не хочу с тобой лишний раз возиться.—продолжает Чон.
—Уж слишком любезно.