A ведь Феденька, похоже, вот-вот изольётся... Он уже жмурился, лицо застыло, искажённое гримасой близкого удовольствия, он судорожно закусил губу, двигал бёдрами короткими, быстрыми, рваными движениями, исступлённо стискивал Ивана коленями, беспорядочно цеплялся за плечи, за волосы, то жмурился, то смотрел на него умоляющим, почти требовательным взглядом, порывисто и бесстыдно подавался навстречу грубым и властным движениям, судорожно пытался, как и сам Иван порой, найти хоть немного воздуха, не выжженного жаром их тел. Иван глухо зарычал, сходя с ума от возбуждения: пульсация там, внутри, сделалась чаще, жарче, сильнее, и от этого хотелось вдалбливаться в своего опричника размашисто и грубо, беспорядочно, жарко, каждым рывком приближая развязку, быстрее, быстрее, быстрее!..
Нет.
Иван медленно, тяжело выдохнул, беря себя под контроль, и в последнее мгновение - остановился... Вместо грубого рывка - неожиданно плавное, неспешное движение.
Федька обиженно вскрикнул, вскинул разочарованный взгляд из-под изломанных бровей:
- Государь?..
Царь хрипло засмеялся в ответ, властным движением притискивая тонкие запястья к меху над всклоченной, чуть влажной головой. Обездвиженный Федя тяжело и часто дышал, глядя на него ничего не соображающим, потемневшим взглядом.
- Думал, я с тобой так быстро закончу?.. - опалил его слух севший, опасно вибрирующий голос.
- М-м-мф... - жалобно всхлипнул юноша, бессильно ёрзая бёдрами и дрожащими пальцами стискивая мех над головой. - Прошу... Прошу... Иван Васильевич... Мочи нет...
У Ивана дико вспыхнули глаза, пришлось до крови закусить губы. Беспорядочные, отчаянные движения шелковистых бёдер Феденьки его самого едва не свели с ума, до боли, до крови пришлось закусить изнутри щёку, чтобы самому не излиться прямо сейчас, позорно-неожиданно, словно отрок: Федя сжимал мышцы там, внутри, пытался насадиться на него сильнее и глубже... Ах ты...
- Бесёнок! - глухо рыкнул царь, и жёсткая ладонь безжалостно стиснула мужской орган Басманова в основании. Юноша хрипло, судорожно вскрикнул в отчаянии.
- Нет! Прошу, нет... Пожалуйста...
Иван с хищной ухмылкой на губах склонился к его покорному, влажному рту, накрывая его долгим и сладким, мучительно-глубоким, чувственным поцелуем. Федька задрожал всем телом, бессильно откидывая голову назад.
