Реакции BSD. Часть III: Каков твой положительный ответ?

Акутагава Рюноскэ. "Symphony Of Sin" - Eden'S Curse.

Забавно видеть, как жизнь солит не только тебе одному, но и большинству несчастных созданий подле. Наверное, это в каком-то смысле жутко эгоистично, однако же чувствовать, что в своих постоянных бесконечных мучения ты не одинок, придаёт, пожалуй, некую уверенность и силу двигаться вперёд, вслед за убегающим солнечным блеском. И все равно, что иногда из себя выводящими проблемами кого-то, особенно когда этот кто-то - близкий и горячо любимый тобой человек, зачастую становимся мы сами. Как бы в подтверждение того, как сильно мы к этому счастливчику привязаны.
Вот примерно тоже ощущала в свой адрес и т/и. Не то чтобы она сделала что-то уж очень неприемлемое, признаться, дама не просто не сделала ничего плохого - она в принципе ничего не сделала, ведь в большинстве своём за девушку все это время принимали важные решения совершенно иные люди, однако убитый горем несправедливости существования Акутагава-старший бродил по коридорам базы Портовой Мафии с таким выражением лица, словно бы его обрекли на верную смерть, и каждую секунду казнь могла настигнуть его невезучую шею. Конечно, парень также не скупился и на пламенные взоры, полные дикого желания придушить, отравить или проколоть Расемоном в нескольких самых болезнетворных точках кого-нибудь, в частности одну как снег на голову свалившуюся молодую особу, резко записанную ему в напарники по милым указаниям Мори Огая. Но мафиозный пёс хотя бы молчал и не выдавал своих очевидно не очень радужных намерений вслух, в отличие от резво носящейся по всему периметру базы, возмущённо орущей Хигучи. Конечно, блондинку изрядно бесил тот странный для неё факт, что она "уже достаточно набралась опыта, чтобы самостоятельно вести отряд, а не копошиться в подчинении Рюноскэ", как с большим удовольствием и широкой улыбкой пояснил добрячок Мори сразу же после оповещения всей троицы - Акутагавы, Хигучи и т/и - о новом распределении по командам.
- Теперь официально, т/и - твоя напарница, - только и сказал Босс воистину ошеломленному "радостной" вестью обладателю Расемона, казалось бы, даже не пытаясь узнать мнение вообще кого-либо по этому достаточно щекотливому вопросу.
Впрочем, так или иначе, т/и, честно говоря, дискомфорта не ощущала от слова совершенно. Напротив, девушка была в эйфории! Шутка ли, дамочке позволили стоять по правую руку от её обожаемого сенпая, на полном серьёзе и при всем параде, да к тому же убрали по-дальше главную проблему - Ичие! После такого ради Мори не то что пойти драться со всеми подряд, даже выполнять самую грязную работу можно с воодушевлением и благодарностью.
Конкретно же в данную секунду, все время слегка неловко теребя материю собственной одежды, т/и гуськом семенила за Рюноскэ, своей новоиспеченной матушкой-гусыней. И нет, она не преследовала его, словно ополоумевшая фанатка, везде, где только могла - напротив, девушка лишь пыталась добраться до определённого крыла базы, где должен был пройти некий инструктаж для новичков. И поскольку определённым образом помощь т/и находилась в сфере обязанностей чёрного принца Мафии, ему так или иначе пришлось положительно ответить на её просьбу "проводить до пункта назначения".
И вот, минув ещё один на вид абсолютно ничем не отличающийся от всех предыдущих пролёт, т/и вышла буквально на мгновение раньше своего угрюмого сенпая из-за поворота, повернув на Акутагаву голову с желанием удостовериться в правильности запомненной ею траектории. И право, лучше бы она этого не делала.
Только лишь девушка успела обернуться назад, к коридору, едва поборов притягательность все ещё не слишком приветливого безбрового лица одного из сильнейших оперативников Портовой Мафии, как в неё на полной скорости врезалась какая-то зашуганная девчонка с огромной стопой разнообразных бумажек, скорее всего являвшихся документами. Конечно же, обе девушки в ту же секунду рухнули на не то чтобы очень мягкую половую плитку, в то время как вся мукулатура в один миг воспарила до потолка, затем ниспадая медленно и размеренно рядышком со схватившимися за голову невезучими дамами.
- Надо смотреть по сторонам! - обозленно прошипел на обеих сидящих на полу дамочек Рюноскэ-сан, впрочем, даже близко не предполагая предпринимать хоть какие-либо попытки помочь.
- П-пожалуйста, извините, - зачастила девчонка, бегло проскальзывая очами то по рассерженному выражению мафиозного бешеного пса, то по виновато-снисходительной т/и.
- Ничего, - со спокойной улыбкой ответила ей последняя, уже протягивая руку, дабы поднять несколько бумажек с ровными напечатанными строками на них. Однако реакция незнакомки на это, казалось бы, вполне себе обыденное действие, удивила, похоже, даже извечно невозмутимого Акутагаву - девушка взвизгнула и, с ужасом в голосе выплюнув: "В описании работы всего этого не было!", - бросилась бежать, гулко стуча каблуками о блестящую чистотой плитку.
Огорошенные молодые люди ещё какое-то время пробыли в шокированном состоянии, всматриваясь в опустевший тихий коридор, пытаясь осознать произошедшее, правда, все никак не достигая желанного инсайта, пока, наконец, они как-то одновременно не почувствовали, что самым некартинным образом разбросанные повсюду документы с содержанием, возможно, имеющим определённую ценность - не очень приемлемая вещь в подобной ситуации. А оттого парочка без лишних слов принялась наводить порядок, ну а если точнее: собирать весь этот хлам.
И все бы ничего, казалось даже, что дела налаживались; а Рюноскэ пусть и скрежетал зубами, но, подавив собственную гордость и проникнувшись здравым смыслом, без лишних добавлений, вроде "быстрее, ничтожество" или "все убрала, сейчас же", также нагинался к полу, поднимая листки один за другим, как случилось страшное.
Послышался девичий визг, шуршание листочка под чьей-то маленькой ножкой и звук глухого удара.
- ЭЛИС! - теперь взвизгнул уже мужской глубокий голос, присутствие здесь которого обоим членам дуэта собирателей возможного мусора показалось огромнейшей из всех возможных подлостей судьбы. Буквально в следующее же мгновение из-за поворота вылетел взбешенный, растрепанный Мори-сан с обиженно надувшей щёчки Элис на своих руках, почти зарычав на увиденных жертв, - Акутагава?! Твоих рук дело?! - к сожалению, огромная стопа документов в руках пса Мафии сейчас говорила против него, - Ты у меня такое схлопочешь, что даже Дазай при встрече не узнает!
Тёмный рыцарь Мафии, несмотря на полоумные вопли Босса, оставался хладнокровным. Хотя бы на вид. Будь рядом с Акутагавой-старшим любой другой человек во вселенной - тот бы ничего не понял, решив, что мафиознику просто-напросто плевать на угрозы. Однако подле Рюноскэ стоял не кто-то. Подле его плеча с верностью находилась т/и. И она, как никто иной, прекрасно понимала, какое огромное количество такта и сдержанности требуется сейчас её сенпаю, чтобы не сорваться с места и не вмазать хоть кому-нибудь в этом проклятом помещении. Каждая клеточка тела парня дрожала от ярости, и девушка не только лишь видела это - абсолютно все фибры её обеспокоенной души ощущали воцарившуюся напряженную атмосферу, чёрными щупальцами бешенства расползающуюся по стенам и потолку, неразрезаемыми лозами опутывая находящихся здесь в паучьи коконы, готовясь впрыснуть в жилы каждого смертельный яд.
Одного взора на гордо выпрямленную спину, закутанную в такой знакомый и родной чёрный плащ оказалось достаточно, чтобы сообразить - он не признается. Он слишком, он чересчур горд, чтобы сказать: "Вы взяли не того" или "Я не виноват". Как только т/и разумела это, все встало на места. И то, что может случиться, и что следует сделать, чтобы это предотвратить.
- Это моя вина, - спокойно возразила девушка, делая шаг вперёд, из-за спины счастливого обладателя Расемона, глаза которого сейчас чуточку расширились от непонимания, смешанного с чем-то пока ещё никем не понятным, однако, кажется, это непонятное не представляло ничего особо положительного.
- Что? - сразу же отреагировал Огай, перемещая озлобленные молнии очей со своей главной козырной карты на теперь уже ее правую руку. Однако, похоже, настолько невозмутима и бесстрастна показалась ему бесстрашная леди, что рука этого хладного доктора-убийцы не поднялась. Словно бы все возмущение его улетучилось, Мори-сенпай успокоенно молвил, - Вот как? Тогда убери здесь все. И чтобы больше таких промахов я не видел.
Ещё разок цепко осмотрев место преступления, огорошенную пострадавшую, чьё сердце очевидно требовало хлеба и зрелищ, а потому не совсем было довольно исходом ситуации, двух преступников, а точнее - преступницу и её соучастника, и, видимо удовлетворившись тем, какой он великолепный лидер и как он всех бесподобно устрашил, Огай широкими шагами утопал, преувеличенно громко, в изначальном направлении своего пути.
Неловкая тишина длилась как-то неприлично долго. Пока Акутагава не решил резко прервать её: рванувшись с места, выпуская лезвия Расемона, он, предварительно положив одну из сильных ладоней на хрупкую девичью шейку, пригвоздил вмиг потерявшую как дар речи, так и физическую способность дышать девушку спиной к холодной шершавой стене.
Бездонные серебряные очи его, столь близкие сейчас, горели неистовым исступлением, все его тело чуть подрагивало, однако, в отличие от т/и, совсем не от страха или смущения - весь вид парня пульсировал неисчерпаемой яркостью, буквально сжигавшей его изнутри.
- Ты что, ничтожество, считаешь, я не смог бы выдержать наказания? - зашипел он сквозь зубы, прижимаясь ещё плотнее к трепещущей женской груди, - Героиней себя возомнила?
Казалось, все существо т/и взяли и разом кинули в кипящее масло, иначе невозможно описать, как сильно поднялась её температура и раскраснелась её кожа. Истерично стуча кулаками японского чемпиона по кикбоксингу, сердце дамы рвалось не только лишь из груди - оно изо всех сил побивало себе путь и в ватных теперь ногах, и руках, и висках, мысли в которых уже практически вовсе перестали концентрироваться, разбредшись по всем четырём сторонам света. Нет, не прямая угроза, не возможность смерти, не острые смертоносные лезвия, в конце концов, пугали девушку. Её в одинаковой степени пугала и смущала невозможность вырваться из крепкого захвата, неспособность дать отпор абсолютно любому повороту событий. И отнюдь не в физическом плане.
И пусть какая-то часть девушки молила о продолжении сего действа длиною в вечность, иная же имела больше здравого смысла. Так или иначе, сейчас игра шла на секунды, ибо Рюноскэ вряд ли интересно было бы ждать, пока мысли девушки выстроятся в ровную линию. В самом лучшем случае, одна из стрел Расемона просто бы окончила эту одностороннюю беседу. А потому медлительность являлась шагом смертельно опасным.
Собрав последние остатки сознания, девушка, едва дыша, правда, от давившей на горло руки, прошептала прерывающимся голосом:
- Героиней? - она с трудом усмехнулась, - Я лишь считаю, что великим людям не дозволено унижаться за грехи каких-то там ничтожеств. - когда т/и произнесла это, удушающий захват чёрного принца Мафии чуть спал, парень, хоть он и постарался это скрыть, до крайности удивился. Дама же приобрела былую уверенность в правильности своих выборов, заявив, - Ваши принципы ставят вас выше оправданий и слабостей. Но не ограждают от грязи. И пока я могу, - т/и вдруг положила собственную ладошку поверх руки Акутагавы на своей шее, - я стану вашим плащем.
Зеркала души Рюноскэ, теперь уже абсолютно правильной круглой формы, чётко выявили бурю чувств, родившихся в нем только сейчас, пока ещё неизвестных и недостижимых, но приносящих ничего кроме непонятного счастья и спокойствия. Такое ощущение, будто... душа наконец узрела тепло и уют, нашла то место, где ей были бы рады и где она была бы рада находиться. Она нашла дом.
И дом этот жил где-то в глубине прекрасных очей прижатой к стене леди.
Пёс Портовой Мафии, плохо осознавая, что происходит, тут же отпустил свою невольную жертву и отшатнулся на несколько шагов. Ну а девушка, в свою очередь, не кинулась на колени с рвущим горло кашлем; полярно напротив, она выпрямила позвоночник и встала прямо перед своим сенпаем, ни на секунду не отводя глаз.
И кто же его знает, сколько бы они так стояли, экзаменуя друг друга в попытках прочесть мысли и чувства оппонента, или хотя бы на сотую долю процента понять свои собственные, если бы не неожиданно появившаяся из-за угла физиономия Босса Мафии:
- Чуть не забыл! На сегодняшнее собрание ты, - Мори строго указал на открыто ошарашенного Рюноскэ, - приходишь в смокинге и с партнершей. - тут Огай ехидно оскалился, - Почему бы не взять вот её? - тут его указательный палец перекочевал с Акутагавы-старшего на теперь уже чисто по-человечески сконфузившуюся т/и.
Самообладание вернулось к обладателю Расемона также внезапно, как и покинуло его. Парень мгновенно вытянулся в струнку и в своей обычной манере заявил:
- Как прикажете, - и, повернувшись к девушке, добавил. - Всё слышала?...