14 Ночей с Монстром

Глава 15

— Столько лет прошло после смерти вашего отца, а я все продолжаю им восхищаться, — произнес дрейг, присаживаясь на свободный стул и закидывая ногу на ногу.
Мужчина явно чувствовал себя вольготно и свободно и был само очарование и благодушие, словно это не он всего пару минут назад угрожал моему охраннику превращением в бездушного монстра.
Нет, с таким надо быть настороже. И уж точно не стоит верить всему, что скажет.
Я вернулась на диван, сложив руки на коленях и приготовившись слушать.
— Удивительный был человек и прекрасный стратег. Это же надо, спрятать тайрифи у всех на виду. Такое мало кто ожидал, — продолжил дрейг, пристально изучая мое лицо.
Я бы даже сказала, слишком пристально и жадно.
— Вы за этим хотели со мной встретиться? Воздать хвалебные оды Филу Трэкоту? — сдержанно поинтересовалась у него, удивленно приподняв брови. — Несколько неожиданно.
— А вы уже не та забитая девочка, которой были когда-то, — прищурившись, произнес Аррат.
— Ожидали чего-то другого?
— Элгар хорошо с вами поработал.
В ответ я лишь стиснула зубы, проглотив пошлый намек и блеск в глазах дрейга.
— Это все? Тогда дальнейший разговор будет бессмысленным и будет лучше, если вы уйдете.
— А я так не думаю. Просто пытался понять, какой ты стала, София Трэкот.
— И какой же?
Ответил он не сразу, словно специально хотел помучить меня, потянуть время, заставить понервничать.
— Интересной.
— Что вам нужно? — устало поинтересовалась я. — Ведь вам точно что-то нужно. Не надо меня обманывать и запутывать красивыми словами и лестью, давайте сразу перейдем к делу.
— Если ты так настаиваешь, — беспечно отмахнулся мужчина и неожиданно выпрямился, сверля меня пристальным взглядом. — Я предлагаю тебе свое покровительство, София. Помощь во всем и относительную свободу.
Свободу. Относительную свободу. Какое интересное сочетание.
— Вам же отлично известно, что я связана договорными отношениями с А'Рэ Элгаром Форром. Договор подписан кровью и изменению не подлежит.
Я помнила, как горчила кровь А'Рэ на моих губах и его слова тоже помнила:
«Теперь ни один из моих сородичей не сможет заявить на тебя права или выкрасть».
Выходит, ошибся, раз его сородич теперь сидит передо мной и совершенно открыто предлагает перейти на другую сторону.
Странно, Форр никогда не производил впечатление глупца. Тогда в чем дело?
В чем подвох?
— А ты сама читала его?
Нет, но признаваться ему в этом я не собиралась. Лишь равнодушно пожала плечами и отозвалась небрежно:
— У нас с А'Рэ не типичный договор.
— Ты имеешь в виду свою дочь. Да, я знаю о причинах, побудивших тебя открыться врагу. И ваш договор я читал. Хорошо составленная вещь, вот только и ее можно оспорить, если захотеть. Или немного подождать. Потому что уже через пару дней договор не будет иметь никакого смысла.
Такого поворота я не ожидала, но и прыгать от радости точно не собиралась.
Подписанный кровью договор не будет иметь смысла, что за глупость. И почему через пару дней, а не сейчас?
Нет, все это слишком странно и фантастично звучало. И настораживало еще и другое. Естественно, Аррат говорил это лишь в своих интересах. Значит, сейчас должны были последовать различные плюсы.
— Оспорить? И для чего мне это делать? — поинтересовалась у него. — Почему я должна менять одного дрейга на другого? Вы ведь себя метите в мои покровители.
— Нет. Моя супруга явно не обрадуется такой красивой тайрифи в моих покоях. А я слишком уважаю ее, чтобы расстраивать, — усмехнувшись отозвался дрейг, явно наслаждаясь моей растерянностью.
Жена? А вот это что-то новенькое.
Неужели правда?
— Я предлагаю тебе в качестве покровителя свою сестру. Зейну Аррат.
Это имя было мне знакомо. Значит, та девушка его сестра, а это тот самый закадычный друг. Что ж этого стоило ожидать.
Но удивило меня не это. Стать тайрифи другой девушки…
Я очень хорошо помнила наши встречи с Форром, особенно ту последнюю ночь вместе. И я должна буду проделывать такое с этой ненормальной? Конечно, однополые отношения давно уже никого не удивляют и не вызывают такого общественного осуждения, как столетия назад, но переступить через себя не могла.
— Нет, — сдавленно отозвалась я и покачала головой. — Спасибо, но нет.
— Элгар ведь не посвятил тебя в особенности дара, — неожиданно отозвался дрейг.
Его взгляд пробирал до самых костей и мне так сильно не хватало свежего воздуха, что еще немного и начну задыхаться.
— Отчего же. Посвятил.
— Наивная, София… ты ошибаешься, он не рассказал тебе все… не рассказал тебе правду.
— А вы хотите меня просветить? — несколько раздраженно отозвалась я, уже жалея, что согласилась на этот разговор. Потому что ничего кроме новых загадок он мне не преподнес.
Меня очень смущал взгляд Аррата. Слишком требовательным он был. Требовательным и безумным.
— Хочу, потому что все еще надеюсь на наш союз, София. Тайрифи — это первородки. Ты же знаешь это, не так ли.
Я кивнула, подтверждая его слова.
— И лишь у вас на Тэросе еще рождаются дети с таким редким даром. На Дэрриуме уже такого нет, к сожалению. Для нас тайрифи это не просто кровь и набор генетического кода.
— Мы можем управлять песком, создавать амулеты, — перебила я, быстро перечисляя.
— А еще ваша кровь дает нам силы, открывает такие возможности, о которых можно лишь мечтать. Именно это, а не управление песком влечет нас больше всего.
— Собственные интересы превыше интересов социума.
— Совершенно верно, — довольно улыбнулся мужчина. — Именно поэтому существуют два вида привязки. На крови и с помощью траминшлаарт.
— Тени? — невольно вырвалось у меня, и я сжалась, мысленно проклиная себя за несдержанность.
— Тень? — задумчиво повторил Аррат и кивнул. — Да, так будет легче. Тень — это часть нашей души, связь с песком, с Дэрриумом. Без песка не было бы дрейгов и второй ипостаси. Все взаимосвязано, Софи. Тени, песок, мы, наши боевые облики. И если усиливать силу может каждая тайрифи, то с тенями все намного сложнее.
Я замерла, ожидая продолжения. Даже дыхание задержала.
— Привязка на крови означает полный контроль и потребительские отношения между дрейгом и тайрифи. Никакой интимной связи, лишь кровь, которая открывает новые резервы. И вызывает болезненную одержимость. Очень болезненную.
— И что это значит?
— Что одной капли через некоторое время будет хватать все меньше. Глотков станет все больше и все чаще. Это зависимость. Обоих. Тайрифи тоже не сможет без этого. Без яда, который мы впрыскиваем в кровь жертвы, меняя под себя. И они уже не могут друг без друга и частых встреч. Пока в один прекрасный момент все не кончится.
— Тайрифи умрет, — сглотнув, переспросила я, чувствуя, как холодеет все внутри.
Хороша участь, ничего не скажешь.
— Нет. Дрейг достигнет своего максимума силы, а первородок просто утратит свой дар.
— Как такое возможно?
— Наш яд. Постепенно он изменит кровь, генотип, изнутри уничтожит дар. Для кого-то понадобятся месяцы, для кого-то недели или даже дни. Все зависит от силы дрейга и тайрифи.
Недели… дни…
Вот почему Форр сам определил сроки. Будучи одним из сильнейших А'Рэ, он знал, что долго мне не продержаться. Но вот только кровь он пробовал в первый раз, тот второй раз не считается, тогда я сама дала ему ее, стремясь вылечить.
Выходит, передумал?
— А второй вариант? — судорожно сглотнув, переспросила я.
И Аррат довольно оскалился, поняв, что я заглотила наживку, жадно вслушиваясь в каждое слово.
— С привязкой по тени все сложнее и опаснее. Во-первых, тень может получить не каждая тайрифи. Надо обладать большой силой. А во-вторых, эти отношения более близкие. Ты ведь знаешь, как интимная близость с дрейгом влияет на жителей Тэроса? Конечно, знаешь. С привязкой по тени все не так. Мы не пьем молодость, вполне хватает сил тени, чтобы усмирить нашу силу. Это единение душ. Не болезненная зависимость, уничтожающая дар, а наоборот раскрывающая его. Но и у этого есть подводные камни.
— И какие же?
— Свобода, София. Никто и никогда не может принудить тайрифи к союзу с дрейгом. Никакой договор не способен на это. А какой дрейг согласиться добровольно пойти на такой риск? Ведь ты можешь уйти от Элгара, как только две недели подойдут к концу, и он выполнит часть своих обязательств.
— Уйти? — недоверчиво переспросила я. — И куда же? К вашей сестре? С ней я должна делить свою силу и душу?
— А почему бы и нет. На Дэрриуме я знаю около десятка подобных пар. Их отношения больше похожи на сестринские. Очень близкие и теплые.
Что-то мне совершенно не хотелось видеть ту агрессивную деву своей сестрой. А дрейг тем временем продолжал:
— Никакой интимной близости. Зейна позволит тебе даже заводить романы, родить ребенка. Но вы все равно будете единым целым.
— Как-то это странно звучит, — покачав головой, произнесла я, теребя край блузки в руках. — Романы, ребенок. Неправильно все это.
Близость с Форром я еще могла понять, но эти сестринские отношения казались отчего-то даже хуже и фальшивее. Близость с Элгаром можно было объяснить страстью и желанием, даже игрой тени, а вот другим отношениям оправдания не было. И притворяться я бы не смогла.
— Но лучше, чем делиться живительной энергией с убийцей собственного отца, — отчеканил Аррат, пристально смотря мне в глаза.
Я не сразу поняла, что он сказал. Поняла, но не поверила, слишком неожиданной, как удар хлыста прозвучала фраза.
— Это Элгар Форр убил твоего отца. Лично, — повторил дрейг, подаваясь вперед и весь подобрался, словно готовился к прыжку. — Про это он тебе тоже не сказал?
— Мой отец погиб в результате несчастного случая, — ответила я.
— Ложь. Неужели ты настолько наивна, что готова поверить в несчастный случай? О нет, Фил Трэкот всегда ходил по краю и в какой-то момент переступил черту, после чего от него с превеликим удовольствием избавились.
— Отчего же не сделали это раньше, если он так долго мешался?
— Политика. Роль мученика, умершего за правое дело всегда раздражает и мешает. Но шесть лет назад все изменилось. Такие знаковые фигуры исчезают по четко отработанной схеме, София, при личном участии правящего А'Рэ.
— Это была авария, — упрямо повторила я. — И А'Рэ никак не мог сделать это лично.
Если бы Форр оставил хоть какой-то след, мать бы за него уцепилась и не отступила, пока не изваляла имя А'Рэ в грязи. Я точно это знала.
— Мог. И сделал это. Собственноручно. Можешь сама у него спросить.
Последнее предложение звучало более чем странно.
— Спросить у А'Рэ? — с тихим смешком поинтересовалась я. — И он ответит мне честно? Так мол и так, это я убил твоего отца?
— Ты же сможешь определить, когда он говорит тебе правду, а когда ложь. Насколько я понял, — подавшись вперед и жадно вдыхая через нос, произнес Аррат. — Ваши отношения совсем недавно перешли на новый уровень. Теперь ты сможешь чувствовать его.
Чувствовать? Как он меня, когда так неожиданно читал мысли? Возможно.
Только хотела ли я этого. Тут в собственных мыслях и чувствах разобраться сложно, а это сверху еще чужие. Нет, не хочу. По крайней мере, пока.
Вроде все правильно и направление мыслей было верным. Только несмотря на это, думала я совсем о другом.
Смотрела в черные, торжествующие глаза дрейга, который даже не думал скрывать ликование, считая, что смог меня убедить, и вспомнила вечер, когда в последний раз разговаривала с отцом.
— Все, хватит! Поиграла в дочки-матери и достаточно, — входя в спальню, безапелляционно заявил он и чуть сморщился, когда Айрин завозилась у меня на руках.
Малышка уже третьи сутки мучилась от колик и плохо спала по ночам. Да и днем тоже. И я вместе с ней. Родители отказались приглашать няньку и все заботы о малышке легли на мои плечи, чему я была только рада. Она была моим миром, жизнью и не давала погрузиться в тревожные мысли и переживания.
Специальное средство от колик, выписанное нашим семейным лекарем, вызвало у дочки сыпь по всему телу, поэтому пришлось справляться собственными средствами и лечить ее еще и от аллергии.
Трое суток я почти не спала, качая дочку на руках, которая, стоило положить ее в кроватку, снова захлебывалась плачем. Именно поэтому реакция была заторможенной, и я не сразу отреагировала на слова отца.
— Пап, что-то случилось? — сонно моргая, спросила я и снова принялась качать дочку, которая завозилась и захныкала, но не проснулась.
— Завтра утром за девчонкой приедут из пансиона.
— Какого пансиона? Зачем?
— Специального, элитного. Я же не монстр какой-нибудь, — напыщенно заявил он. — Она хоть и пустышка, но моя внучка. Поэтому и место я выбрал самое лучшее. Там ей будет хорошо.
— Какое место? Я не понимаю, — прижимая Айрин к груди, полной молока и чуть покачивая, спросила у него.
— София, прекрати, — с досадой отозвался отец. — Она уже стала плохо влиять на твои умственные способности. Ты совершенно перестала соображать. Потом спасибо скажешь мне за все старания.
— Какие старания. Что ты задумал?
— Избавление и новую жизнь.
— Нет, — голос дрогнул, и я мотнула головой, внезапно все поняв. Чуть привстала, словно хотела броситься бежать, прямо сейчас, в эту секунду. — Я не отдам ее!
— Ты, кажется, меня не поняла. Это не просьба, София. Это приказ. Я дал тебе возможность поиграть в мать. Целых три месяца, хотя твоя мать настаивала на том, чтобы я забрал девчонку сразу после рождения. Пошел тебе навстречу и это твоя благодарность? Хватит. Пора идти дальше.
— Я не отдам Айрин! — в отчаянье прокричала я и дочка проснулась, заливаясь слабым криком. — Она моя дочь!
— Будут и другие. Сильные, могущественные и отмеченные даром. А о ней ты совсем скоро забудешь!
Забыть? Как такое возможно? Она же моя радость. Моя жизнь. Как о таком можно забыть? Невероятно! Невозможно!
— Нет! Нет! — глотая слезы кричала я, пытаясь хоть как-то усмирить дочку, которая, словно почувствовав мою боль, залилась еще громче, оглушая. — Ты не можешь отнять ее у меня!
— Разговор окончен, София! Завтра ее заберут. И точка. А ты ничего не сможешь с этим поделать. Но так и быть, я позволю тебе навещать ее в пансионе. Раз или два в год. Этого будет более чем достаточно.
— Нет.
Но отец меня уже не слышал. Махнул рукой и вышел, хлопнув за собой дверью.
А я… я впервые была близка к тому, чтобы убить. Отца, мать, любого, кто рискнет прийти за моей девочкой. Я готова была сражаться за свое счастье.
Помню, как достала спрятанный нож, который стащила с кухни пару месяцев назад. Как лежала в кровати, сжимая его в руке и не в силах налюбоваться дочкой, которая неожиданно уснула и проспала до самого утра.
Утром пришла новость о том, что отец погиб. И единственное, что я чувствовала — облегчение. Потом уже была вина, тоска и страх, — я ведь стала такой же, как они, готовая убить, загрызть и уничтожить. Но сначала было облегчение.
И вот теперь Аррат назвал имя убийцы моего отца, а я не чувствовала ничего. Ничего кроме вины. За то, что не хочу мстить и не могла ненавидеть Элгара. Не могла и не хотела.
Предала ли я этим отца? Да. Но угрызений совести по этому поводу не было.
— Это все, что вы хотели мне сказать, Рэ? — устало спросила у него.
Воспоминания, которые я столько лет отчаянно гнала прочь, отняли последние силы.
Видимо другой реакции от меня ждал Аррат, потому что глаза опасно вспыхнули тьмой и лицо словно окаменело. От ликования не осталось и следа.
— Надо же… какая интересная реакция.
— А я вообще интересная. Вы сами об этом говорили совсем недавно, — сдержанно напомнила мужчине.
Но отступать дрейг был не намерен.
— Неужели он так сломал тебя, забил и унизил, что ты готова все забыть. Всю сказанную им ложь?
— Не все сказанное А'Рэ было ложью, — вдруг отозвалась я и неожиданно продолжила. — И он не лгал мне, а лишь скрывал часть правды. А это разные вещи.
Я слушала себя и не верила, что могу произносить такое. Как? Почему простила его? Синдром жертвы? Или просто усталость? Безнадега и пассивность?
Даже не знаю, что было хуже в данный момент.
— Я думал, ты сильнее и умнее, — презрительно скривив губы, отозвался дрейг. — А ты так легко поддалась влиянию Элгара. Жаль. Но, если вдруг передумаешь, то найди меня и мы все обсудим.
— Интересно, как я могу вас найти?
Не то, чтобы я ринулась искать, но было любопытно. Мужчина так это произнес, словно можно было выйти на улицу, прокричать его имя и Аррат тут же появится, сверкая черными очами.
— Ты — тайрифи. И ты свободна. Теперь, когда известна правда, то можешь легко менять условия вашего соглашения по своему усмотрению.
Да, я помнила. Но интересовало кое-что другое и молчать я не могла.
— Вы же были друзьями, — вырвалось у меня. — А теперь вы плетете интриги за спиной А'Рэ, пытаясь перетянуть меня на свою сторону. Разве это нормально? По мне — это предательство. И я должна после такого верить вам?
— Когда дело касается силы и власти каждый сам за себя.
— Ты забыл про любовь, старый друг, — бесшумно входя, произнес Форр.
Я вскочила, внимательно осматривая дрейга, пытаясь найти раны, царапины или синяки. Но мужчина выглядел обычно, разве что одежда испачкалась и потемнела от копоти.
Аррат никак не отреагировал на появление Форра, продолжая сидеть на стуле и хищно скалиться.
— А ты способен на любовь? — насмешливо отозвался он. — Кайла считала иначе. Бездушная машина, под стать второй ипостаси, так она тебя называла.
— У меня сейчас нет никакого желания обсуждать твою жену, Барг. Меня гораздо больше интересует почему представитель сейма отказался посетить место покушения на А'Рэ. И вместо того, чтобы выполнять возложенные на него высшим советом обязанности, он крутится вокруг моей тайрифи.
— Хочешь написать жалобу? Пиши.
— Непременно. Не забуду так же сообщить про угрозы и шантаж, которые сей представитель пускал в адрес моего подчиненного.
— Твое право, — ничуть не расстроившись, отозвался мужчина и добавил. — Я рассказал Софии правду.
Форр бросил на меня быстрый и оценивающий взгляд, после чего ответил:
— Что ж, надеюсь, ты доволен.
— Еще нет, — легко поднимаясь, ответил Аррат. — Но я вынужден вас сейчас оставить. Дела. Мое предложение остается в силе, Софи. И вы знаете, что надо делать.
После ухода Аррата наступила тишина. Не знаю, о чем думал дрейг, а я переваривала полученную информацию и пыталась понять, как быть дальше. Но, если честно, далеко не продвинулась.
Я так свыклась с мыслью, что являюсь собственностью дрейга и заплатила свободой за жизнь дочери, что теперь не могла представить иной жизни. Эта пассивность и равнодушие, которые еще пару дней назад казались благом, сейчас очень раздражали. Прав был Элгар — я бесчувственная кукла, которую мотают из стороны в сторону, а она лишь глазами хлопает.
Дожила. Я сама себя стала раздражать.
Но, с другой стороны, хорошо, пусть сказанное правда, я могу уйти от Форра. Но куда? Дрейги в любом случае меня не отпустят и Айрин теперь привязана к нему. Как я уйду?
Вроде и сказать хотелось много, а слова не находились. Я лишь стояла, сжимая кулаки и смотрела прямо в желтеющие глаза дрейга.
Не знаю, что он прочитал, но настроения ему это не прибавило.
— За мной, — процедил он.
Неожиданно оказался рядом, схватил за руку и потащил прочь из комнаты, словно боялся, что сбегу от него.
Я думала, что мы отправимся наверх, но ошиблась. Форр тянул меня по коридорам и через пару минут затолкнул в новую комнату.
Надо сказать, обставлена она была намного лучше предыдущей, которая больше подходила для допроса.
Обои на стенах, которые мягко засияли желтым цветом, стоило нам войти, пушистый ковер на полу, шкаф, стол, пару крепких стульев и кровать. Двухместная.
На ней мой взгляд и зацепился.
А мужчина тем временем встал у меня за спиной, схватил за плечи, развернул и, не давая опомниться, поцеловал. Яростно, болезненно, властно, словно стремился установить права.
Я даже отреагировать не успела, когда он внезапно отшатнулся и замер, пронзая меня злым взглядом.
— Боишься?
Прислушалась к себе и медленно покачала головой. Любое резкое движение могло подействовать на мужчину, как спусковой крючок.
— Нет.
— Злишься?
— Немного.
— Хочешь сбежать? — понизив голос, спросил Форр и глаза снова блеснули золотом.
— А ты отпустишь? — прошептала в ответ, завороженная всполохами силы в глубине зрачка.
— Нет. Я уже сказал тебе, что нет. И если понадобится пойду против сейма, всего мира, всех миров вместе взятых.
Я помнила те слова и то, что за ними последовало, тоже.
А его взгляд неожиданно смягчился, став теплым, мягким, обволакивающим.
— Никогда ничего не боялся, — вдруг сдавленно произнес мужчина, и его ладонь, скользнув по шее, легла на затылок. — Даже во время финального посвящения, когда тени терзали тело и душу. Никогда не боялся… до сегодняшнего дня. Когда понял, что могу потерять тебя.
— Я не сбегу… Айрин у тебя, а без нее я никуда не денусь.
— И все? — вдруг спросил дрейг, чуть наклоняясь ко мне. — Это все, что тебя держит рядом со мной?
А что он хотел? Чтобы я после одной ночи воспылала к нему великой любовью? Я вообще любить не умела. Айрин была редким исключением. Да, ненависти не было. Ничего не было… кроме этого странного маленького огонька, который едва теплился у груди. И стоило Форру оказаться рядом и посмотреть, как он разгорался все сильнее. Не любовь, желание, но я и этому была рада. Потому что в первые за долгое время начала просто жить.
И сейчас кусала губы под жадным, пристальным взглядом. Он требовал, молил, желал услышать слова, произнести которые я просто не могла.
Отшатнулся, отпустил.
И стало вдруг так прохладно и одиноко, что я обняла себя за плечи, сохраняя тепло, оставшееся после его прикосновений.
Резкие, непонятные слова и судя по всему не очень приличные, заставили вздрогнуть и снова поднять взгляд.
— Думаешь, я хотел этого? Хотел, чтобы все получилось так? Нет, — произнес он и покачал головой. — Меня вполне устраивала собственная жизнь и менять ее я не собирался, ни сейчас, ни потом. Да, я солгал тебе, Софи, не сказал всей правды. Ненавидишь?
— Нет, — едва слышно шепнула в ответ.
Услышал и снова кивнул.
— Это меня и удерживает, не дает сорваться и заявить права. Я ведь должен был. Кто бы мог подумать, что твое доверие важнее собственной жажды… Я не сказал, а разве ты бы услышала, поверила, приняла? Замкнутая, закрытая, жертвенная. Ты отдавала себя мне в руки, и я взял. Разве ты не этого хотела?
— Хотела. И уже сказала, что не злюсь.
Не понравилось.
Он снова рядом и сжал плечи так сильно, что я не смогла сдержать тихий стон. Золотистый взгляд изменившегося взгляда скользнул по губам и лицо исказилось от боли.
— Злись, — сдавленно потребовал Форр. — Злись, кричи, шуми, но не смотри на меня так!
— Как?
— Будто тебе все равно! Словно плевать где, с кем и что ты делаешь!
Я открыла рот и закрыла, в миг растеряв все слова, теряясь от взгляда, от чувств, которые снова забурлили под кожей, дрожью отозвавшись по всему телу.
— Я ведь привязывал тебя к себе. Каждую нашу встречу, каждую ночь. Привязывал надежно, крепко, как только мог.
— Знаю. Всегда знала.
Чувствовала, понимала. Может, именно поэтому сейчас так реагировала. Потому что это новость не стала для меня открытием.
Сдавленный стон, сорвавшийся с его губ, движение ко мне. Я ждала поцелуя, но он лишь оперся лбом о мой лоб и застыл тяжело дыша.
— Это обоюдно острое действие, Софи. Я не только привязываю тебя к себе, но и наоборот. Врезаю себя в тебя. Не стоило делать, но не смог удержаться… и теперь не могу, — его голос понизился до шепота и каждая нотка, каждый хриплый звук, словно царапал ледяной панцирь, который сковывал мои чувства.
Все сильнее и сильнее. Еще немного и он покроется изломанными линиями, затрещит, распадаясь на осколки, оголяя эмоции, чувства.
И это страшно, именно это, а не поступки дрейга.
Я отшатнулась, вырвалась из его объятий, хотя это сильно сказано. Держать меня Элгар не стал, позволяя сбежать, отойти, отвернуться, пытаясь отдышаться и прийти в себя.
Что со мной? Что со мной?!
— Это правда, что наш договор не действителен? — отрывисто спросила у него, тяжело сглотнув и чувствуя обжигающий взгляд между лопатками.
— Ты можешь попробовать оспорить его, если пожелаешь. Но это бессмысленно, споры займут слишком много времени, а через шесть дней он уже перестанет действовать.
— Ты собирался выпить меня?
— Да.
— Но не стал. Почему?
Тихий смешок, от которого тело покрылось мурашками с ног до головы.
— Не знаю. Ты можешь мне не верить, но я не знаю. Просто передумал. И переиграл.
Нет, такой ответ меня не устраивал.
— Это из-за Айрин? Знал, что я все равно никуда не денусь после того, как ты стал частью моей дочери? Ты ничем не рискуешь.
Мне необходимо было это знать. Так сильно, что пальцы сводило от напряжения.
— Нет. Дело не в Айрин, а в тебе. В нас…
В нас? Разве есть мы? Да, наверное, есть.
Молчание затянулось и дрейг снова заговорил, шагнув ко мне. Я чувствовала его приближение и застыла, превратившись в комок нервов.
— Снова закрылась? — отрывисто спросил Элгар. — Закрылась и спряталась, уничтожая эмоции?
— Нет.
Неправда. Эмоции были. Так много, что трудно дышать. Они… именно они щекотали нервы, заставляли тело покрыться мелкой дрожью. Именно из-за них сердце учащенно билось и пересохло во рту.
— Что мне с тобой делать, Софи? — сдавленно переспросил Элгар, вставая за спиной и ладони мягко заскользили по моим рукам. Снизу вверх и обратно. — И с собой. Что же делать?
— Не знаю, — честно призналась ему.
— Не боишься… смирилась… Почему? Что предложил тебе Барг?
— Покровительство и свою сестру мне в наперсницы.
— Логично. Кайла бы не потерпела рядом с ним тайрифи. Секс не обязателен в отношениях, хотя это очень… приятное дополнение, — шепнул он мне на ушко, заставив щеки запылать. — Но даже без интимной связи отношения тайрифи и дрейга очень близкие. У нас нет секретов друг от друга. Никаких. Все мысли, эмоции, чувства, воспоминания открыты. Ни одна женщина не потерпит такое рядом со своим мужчиной. И почему ты отказалась?
— Я уже видела Зейну и этот вариант мне совершенно не понравился. Спать с ней, конечно, не придется, но и делиться силой не хочется, как пускать в свои мысли.
— Будут другие.
— Знаю. Ты хотел знать, почему я здесь? Почему остаюсь? Просто из всех зол выбираю наименьшее, — развернувшись и смотря ему прямо в глаза, произнесла я.
— И это зло я? — усмехнувшись, отозвался Элгар.
— Да. Тебя я знаю. Ты заботился обо мне, о дочери. Спас ее, учил меня. Не обидел, не принудил, ни разу не унизил, — перечислила я и, замолчав на мгновение, добавила тихо.
— И я хочу тебя.
Слова слетели с губ легко. Мне не страшно и не стыдно признаться. Потому что действительно хочу. И тот огонек, что тлел у груди, после этих слов вспыхнул ярко и приветливо, словно признавая правоту фразы.
Я сама подалась к Элгару. Сама обхватила ладонями его лицо, чувствуя, как щетина колко царапает кожу. Сама коснулась губ, сначала невесомо, словно пробуя на вкус, затем все более требовательно, пока дрейг не ответил.
Стиснул меня в своих руках, приподнимая над полом и поцеловал так, что закружилась голова.
Мы спешно срывали одежду друг с друга, не в силах оторваться хотя бы на мгновение. Чуть слышно рыча от нетерпения, царапаясь, прикусывая солоноватую от пота кожу. Так нестерпимо сильно хотелось почувствовать гладкость тела с крохотными чешуйками, ее тепло.
Я больше не стеснялась своего тела и чувств. Желание казалось таким естественным и правильным.
И когда Элгар оказался внизу, усаживая меня к себе на бедра, не чувствовала смущения. От провокационной улыбки кружится голова. И дело не только в улыбке, его пальцы уже ласкали внутреннюю сторону бедра, лоно, находя клитор и первая волна возбуждения накрыла с головой, заставляя сердце биться сильно-сильно.
— Давай, Софи.
Я обхватила его плоть пальцами, лаская, чувствуя, как она чуть подрагивает в моих руках. При этом я беззастенчиво смотрела ему прямо в глаза, видя, как они совсем пожелтели от желания, чувствуя невероятную власть.
Но не могу мучить его долго, сама сгорала от желания. Чуть приподнявшись, направила член в себя и застонала, когда мужчина толкнулся полностью входя, до упора.
Наполнение было таким… максимальным, что наслаждение пронеслось по телу сотней колких искорок.
— Да, вот так.
Его ладони на моих бедрах. Не дают сбежать. Направляют, задают темп. Еще и еще. Первое время, уже совсем скоро я сама задвигалась, унося нас за грань. И ладони легли на грудь, сжимая мягкие полушария, слегка пощипывая горошинки сосков.
— Софи…Софи…
Звук моего имени, заглушаемый ритмом бешено стучащего сердца.
Взрыв наслаждения не заставил себя долго ждать. Я забилась, задрожала, закидывая голову назад и сотрясаясь всем телом. Всхлип взорвал тишину комнаты.
Дрожь еще не стихла, когда Элгар повалил меня на постель и принялся врываться в тело. Снова вознося до небес. И снова крик, смешавшийся с его урчащим стоном.
Здесь в комнате без окон время словно остановилось.
Минуты, часы… я понятия не имела сколько прошло время, оно остановилось для нас. Весь мир сжался, сосредоточившись на этой комнатке, где мы познавали друг друга не в силах насытиться.
Коротая передышка и мой осторожный вопрос.
— Что он означает? — коснувшись татуировки на виске, прошептала я, лежа на животе, чуть приподнявшись на локтях и нависая над дрейгом.
Элгар поймал мою руку и поцеловал. Один пальчик за другим.
— Что. Ты. Моя.
— Я серьезно, — отнимая ладошку, произнесла я.
— Я тоже. Она означает связь дрейга и тайрифи. Чем сильнее, тем ярче рисунок.
— И все его видят. Но что будет, если связь оборвется? Он исчезнет?
— Не сразу. И не исчезнет, а потемнеет, утратит краски. Как напоминание о том, что имели и что потеряли.
Я кивнула, принимая ответ и скользнула взглядом по комнате.
— Где мы?
— Это один из самых охраняемых космопортов.
— И зачем мы здесь?
— Ждем, когда будет готов наш корабль.
— Корабль? — тревожно переспросила я, стряхивая томление.
— Мы что отправляемся на Дэрриум?
А как же Айрин?
— Нет, — поспешил успокоить меня мужчина.
— Всего лишь на околоорбитную станцию. Нас там ждут.
— Кто?
— Помнишь я обещал тебе, что найду учителя? Я его нашел. Она согласилась поговорить с тобой. А еще я хотел кое-что тебе показать, Софи.
— И что же?
— То последнее, что стоит между нами.