14 Ночей с Монстром

Глава 2

Не помню, как спустилась на лифте вниз, как на негнущихся ногах пересекла огромный холл, выложенный белым мрамором, вышла, чуть пошатываясь, на улицу, подставляя лицо крохотным капелькам дождя, падающим с небес.
Темно, сыро и прохладно. Весна в этом году задержалась. Может, это и к лучшему. Лето на Тэросе длилось всего два месяца и было очень жарким.
Доктор Сеймур говорит, что для Айрин жара нежелательна. Здоровье у малышки сейчас таково, что малейшее колебание может ухудшить и без того тяжелое состояние. А я не могу это позволить. Особенно сейчас, когда спасение так близко.
Поправив воротник пиджака, я сбежала по ступенькам, пересекла мостовую, и, осторожно оглядываясь, перебежала дорогу, спеша к капсульной остановке. Она сияла яркими неоновыми вывесками в паре сотен метров впереди по улице.
Капли весеннего дождя падали на волосы и плечи, затекали за шиворот, вызывая противную дрожь по телу. Я спешила как могла, скользя на тонких каблуках и перепрыгивая через мелкие лужи, которыми была усеяна ровная мостовая. Так спешила, что едва не налетела на небольшого робота-уборщика, что фырча и жужжа собирал мусор.
Вот и спасительный прозрачный грузовой лифт, который доставил меня и еще десяток людей на площадку ожидания. Народу, несмотря на поздний вечер, было много. Комендантский час отменили уже лет пять как, но я все равно не любила ходить по ночам.
Маневрируя между людьми, я направилась к нужной платформе. Капсулу придется ждать долго, мой маршрут не пользовался популярностью - промышленный район, низкие старые постройки для рабочих заводов и фабрик. Благи цивилизации и реконструирования еще не добрались до этих мест. Бывшему, да и нынешнему правительству удобнее было строить новые дома, чем ремонтировать старое и ветхое жилье.
Серость и убогость, как говорила мать, кривя нос.
Но несмотря на унылость, мне нравилось там жить. Или может дело в том, что эйфория от свободы все еще не пропала за эти шесть лет?
- Маршрут 3164, платформа номер тринадцать, - механически произнес женский голос, заставив меня встрепенуться.
Небольшая белая капсула с большими окнами, вместимостью на тридцать человек остановилась и двери открылись с тихим шипением, пропуская немногочисленных пассажиров внутрь.
Я прижала пластиковую карточку к считывающему устройству, мысленно напомнив себя пополнить баланс.
Путь до нужной остановки по воздушным тоннелям, которые пересекали город сотней различных путей, занял чуть более часа. Улицы привычно моргали внизу неоновыми и голографическими вывесками. К концу в капсуле нас осталось только двое. Я и какой-то старичок, который что-то бормотал себе под нос, глядя под ноги.
До дома еще десять минут по темным улицам, тускло освещенным небольшими фонарями. Я уже почти дошла до подъезда нашего низкого пятиэтажного дома, когда внезапно услышала сбоку шорох и лязг металла.
Сердце екнуло, и я обернулась, вглядываясь в небольшой проем между домами, из которого на меня двигалось огромное бесформенное темное пятно.
Понадобилось чуть больше секунды, чтобы успокоиться и вздохнуть.
Жиглы. Опять кого-то ищут. Вроде новых покушений на дрейгов не было. Хотя, проводя все свободное время в больнице, я совсем отстала от жизни и перестала следить за новостями.
Два огромных робота, которые больше напоминали пауков из-за восьми ног и мощного тела с большим телескопическим глазом. Ростом почти три метра и массой в несколько тонн.
Я привычно замерла, подняв лицо для сканирования и выставив руку, демонстрируя запястье с кодом.
- София Трэкот, - сообщил жигл, получив данные. - Двадцать четыре года. Не привлекалась.
После чего оба развернулись и продолжили обход. А я, даже не оглянувшись, подошла к двери подъезда, приложив ключ к рамке. В последнее время такие патрули встречались все чаще.
Наша квартира располагалась на втором этаже.
Стоило мне войти внутрь, бессильно прижавшись к двери спиной, как автоматически включился свет и в проеме материализовалось полупрозрачное голографическое изображение робота.
- Добро пожаловать, София, - четко и равнодушно произнесла она.
Или оно. Но мы с Айрин решили, что это девочка.
- Привет, - устало улыбнулась я, снимая туфли.
- У вас два новых сообщения.
- Показывай.
Изображение поплыло, превратившись в лицо дорогой матушки.
- Софи. Где тебя опять носит? Срочно свяжись со мной! - резко произнесла она и недовольно поджала губы, прежде чем отключиться.
В этом вся Илли Трэкот: только командный тон и ничего больше.
- Второе сообщение.
Образ снова поплыл, приняв облик коренастого темноволосого мужчины с карими глазами.
- София, - произнес Даниэль Фирс. - Ты мне нужна. Отзвонись. Дело срочное.
Своего жениха игнорировать я не могла. Слишком многое было поставлено на карту. И пока Фирс оплачивал лечение Айрин, я готова была танцевать под его дудку.
Войдя в комнату, которая служила у нас спальней, гостиной и кухней одновременно, я подошла к переговорнику и набрала номер, который был накрепко вбит в памяти.
Даниэль долго не отвечал. Номер пришлось набирать трижды, прежде чем небольшой экран недорогого устройства замигал и появилось немного помятое лицо жениха.
- София, - недовольно произнес он, изучая меня странно блестящими глазами. - Что так долго? Опять в больнице торчала?
- Что ты хотел? - сухо уточнила у него, не желая отвечать на вопрос.
По крайней мере, не сейчас.
Дрейг предельно четко сказал, что не будет делать тайны из наших отношений и позаботится, чтобы об этом стало известно всем, так что долго молчать мне не придется. Но в данный момент я не хотела говорить правду. Слишком устала и взвинчена была, чтобы выслушивать вопли и истерику Фирса.
- Через две недели годовщина, - сообщил он, поправляя расстегнутый воротничок рубашки, на уголке которого я сумела разглядеть крохотный след от яркой помады.
Все ясно. Вот от чего я отвлекла жениха. И глаза у него не просто так блестят. Наверняка развлекался со своей секретаршей. И никаких чувств, кроме легкой брезгливости, это открытие у меня не вызывало.
- Я помню.
Забудешь такое. Ведь именно тогда я начала новую жизнь. Сбежала из дома сразу после похорон вместе с Айрин, наивно считая, что избавилась от давления семьи Трэкот и гнили высокородных семейств.
- Мы должны быть там.
Кивнула, отлично понимая, что этого не будет. Через четырнадцать дней Айрин будет спасена, а моя жизнь кончена. Такого предательства мне не простят.
- И приведи себя в порядок, - брезгливо разглядывая меня, добавил Даниэль. - Я перевожу тебе достаточно денег, чтобы ты могла хорошо играть роль моей невесты.
- Все уходит на лечение, - отозвалась я, совершенно не испытывая мук совести.
- Бесполезная трата денег. Лихорадку не победить, болезнь слишком запущена. Ты лишь мучаешь ее, продлевая агонию.
- Это тебя не касается, - немного резко ответила ему. - Свою роль я знаю и выполняю, как того требует соглашение.
- И не бесплатно.
- Извини, великой любовью к тебе не воспылала.
- Ну конечно, - саркастически усмехнулся мужчина. - Я же не...
- Хватит! Тебе есть что мне сказать?
Даниэль скривил губы и глаза опасно блеснули.
- Раньше ты была другой.
- Ты тоже. Всего лишь тень за спиной отца и Уилсона. Ты от их смерти выиграл больше всех.
Нахмурился, чуть вздрогнув и сузил глаза, которые опасно сверкнули:
- Надеюсь, тебе хватит ума больше этого не говорить? Нигде и никому.
- Не переживай, - отозвалась я и отключилась, не желая больше продолжать этот бессмысленный разговор.
Приняв душ, я переоделась, разобрала старенький диван и почти сразу уснула. Завтра предстоял тяжелый день.
За эти годы я привыкла вставать рано, задолго до будильника, который ставила на шесть утра.
Одевшись, выпила чай с бутербродом, схватила сумку и поспешила на работу. До обеда надо было много сделать. В связи с болезнью Айрин, я работала всего лишь первую половину дня.
Конечно, не будь я дочерью Фила Трэкота, мне бы вряд ли это позволили, выставив вон. Но мать и тут потрудилась.
Шесть лет назад, когда деньги от продажи драгоценностей стали подходить к концу, я смогла найти непыльную работу на заводе упаковщицей. Работа сложная, приходилось таскать тяжелые коробки самой, но на здоровье я никогда не жаловалась. Большой плюс был в том, что работникам предоставляли место в детском саду и я могла оставить малышку.
Я проработала всего пару дней, когда меня вызвали к директору. Не просто начальнику, а к директору, в кабинете которого я увидела мать.
- Оставлю вас одних, - откланявшись, сообщил пожилой мужчина, бросив на меня заинтересованный взгляд.
- Здравствуй, София, - поворачиваясь ко мне, произнесла Илли Трэкот.
Выглядела она шикарно в дорогом платье-халате изумрудного цвета, украшенного богатой вышивкой и тюрбаном на голове.
- Мама, - продолжая стоять у двери, поздоровалась я с той, которую не видела более полугода.
Она сморщилась, оглядывая меня неприязненным взглядом.
- Я же просила не называть меня так.
- А как? Мадам? - наигранно весело поинтересовалась у нее. - Госпожа? Впрочем, это неважно. Я не вернусь домой.
- Этого стоило ожидать. А я не стану тебя уговаривать. Если тебе нравится жить в этом жутком месте, то спорить не стану. Свой выбор сделала. Но долг не выполнила.
- А мне кажется, с лихвой.
- Даниэль занял место отца, - продолжила она, проигнорировав мою фразу.
Я нахмурилась, вспоминая неказистого, коренастого мужчину, который исполнял роль второго помощника и редко высовывался, предпочитая молчать и беспрекословно выполнять приказы.
- Можешь передать ему мои поздравления.
- Сегодня вечером в прессу поступит информация о ваших отношениях.
- Нет!
- Я не спрашиваю твоего мнения, София, - жестко оборвала меня мать. - Одно мое слово и тебя вышвырнут отсюда. Отдам приказ и тебя нигде не примут на работу. За убогое жилье нечем будет платить, и что ты будешь делать дальше?
- Ты этого не сделаешь, - не очень уверенно произнесла я, до боли сжав кулаки.
- Хочешь проверить? О помолвке объявим через два года, когда срок траура закончится. Даниэлю нужна поддержка. Дрейги слишком задержались на Тэросе, пора возвращать власть истинным правителям.
- А ничего, что его невеста работает упаковщицей на заводе? Его это не смущает?
- Сегодня тебя переведут в секретари к директору, приказ уже готовится. Все уже знают, что после смерти отца ты решила продолжить его путь.
- Это как же интересно?
Мать хищно улыбнулась.
- Отринула блага своей фамилии, отказалась от наследства, уехала в дыру и устроилась на работу на завод. Я бы сама не придумала лучше. Это сильно прибавило нам рейтинг, мы стали ближе к народу.
- Ты и здесь нашла свою выгоду, - выдохнула я.
- Я извлеку ее из всего, София. И тебе стоит это помнить. Неужели ты думала, что, позорно сбежав, сможешь разорвать все связи с семьей?
Да, думала.
Мне пришлось смириться. Я отлично знала, как жестока бывает мать и, если захочет, может выполнить свои угрозы. В конце концов, все было не так плохо. Мне давали возможность жить самостоятельно, лишь изредка выставляя напоказ.
До обеда я занималась текущими делами, после чего поспешила в больницу.
Денег Фирса хватало на то, чтобы устроить Айрин в самую лучшую больницу, которая располагалась в центре города. Для этого мне пришлось делать две пересадки.
За полгода, что она лежала здесь, меня уже все знали в лицо. Я кивнула, охраннику в вестибюле и поспешила к лифту, который доставил меня на восьмидесятый этаж.
На посту никого не оказалось, и я просто прошла к нужной палате, которая располагалась в конце коридора. Этот бокс выделяли для безнадежных. Чуть замерла у двери, нацепив на лицо улыбку, пару раз глубоко вздохнула и взялась за ручку.
Слова приветствия застыли на губах, стоило мне войти внутрь и осмотреться.
Палата была пустой. Полностью. Исчезли все игрушки, книги и вещи Айрин. Ничего не осталось.
Ноги подкосились, и я сползла на пол, задыхаясь от слез и ужаса, который сжал сердце в жутком спазме. Мне нечем было дышать, перед глазами все поплыло, а в голове была только одна мысль: «Не успела!».
- София? София!
Взволнованный мужской голос донесся словно откуда-то издалека.
Я почувствовала сильные руки на своем теле, когда меня приподняли за плечи, чуть встряхнули, отчего голова откинулась назад и резко опустилась вниз.
- Ну же! София! Дыши!.. Воды, быстро, - скомандовал кто-то, продолжая чуть трясти меня, пока я жалко выла, захлебываясь слезами и практически перестав дышать. Потом неизвестный со вздохом поднял и уложил на кушетку, вновь пытаясь привести в чувство.
- Софи. Она жива. Ты слышишь, меня? Ну же, Софи! Ты должна прийти в себя!
Услышала, но не сразу. И даже потом поверить не смогла. Слишком хрупкой была надежда.
- Где? - прохрипела с трудом, заставляя себя приоткрыть глаза и сосредоточиться на образе мужчины, который склонился надо мной. - Где она?
Правильные черты лица, внимательные добрые голубые глаза, прямой нос, немного длинные каштановые волосы. Но это не дань моде, а элементарная забывчивость.
Доктор Чарлтон Сеймор слишком много времени проводил в больнице и давно махнул рукой на свою внешность. Это совершенно не мешало мужчине вот уже несколько лет вполне заслуженно носить прозвище «наш секси-доктор», которое ему дала женская половина больницы, вздыхая в укромных уголках.
- Она в реанимации, - ответил мужчина, беря стакан с водой, который ему подала медсестра и поднося к моим губам.
- В реанимации?
Страх, который уже стал отступать, вернулся снова. Глоток воды, что я с таким трудом сделала, попал не в то горло, заставив меня раскашляться. Сеймур, тут же заботливо похлопал по спине, помогая сесть и продолжая удерживать за плечо.
- Айрин стало немного хуже. Мы решили не ждать и сразу отправили в реанимацию, - пояснил мужчина.
- Что значит хуже? Почему? А я? Почему вы мне не сказали? - хрипя, набросилась я на врача.
- Это случилось всего пару часов назад. Я не стал срывать тебя с работы, знал, что ты и так скоро приедешь к ней. Просто больше бы волновалась. Помочь Айрин ты все равно не сможешь... У нее отказывают органы, Софи, - пояснил Сеймур, смотря мне прямо в глаза. - Ты же знаешь, что с таким диагнозом это неизбежно. Айрин в сознании, но...
- Но времени больше не осталось, - закончила я за него и отвернулась, глубоко вздохнув и прогоняя вновь навернувшиеся слезы.
- Осталось, но совсем немного, - не стал отрицать мужчина, поднимаясь с корточек и продолжил через силу, пряча от меня взгляд. - Меня просили спросить еще раз.
- Нет, - быстро ответила я, покачав головой. - Я не дам согласие на убийство.
- Для нее это возможно будет милосердием. Совсем скоро появится боль. Сначала лекарство будет помогать, но потом станет только хуже.
- Не надо, - сглотнув произнесла. - Не надо!
- Мне жаль, но мы бессильны.
- Я спасу ее, - прошептала едва слышно и встала с кушетки. - Я обязательно спасу ее.
Сеймур ничего не сказал, лишь сочувственно взглянул на меня. Сколько раз он уже слышал от сходящих с ума и горя родственников и друзей. Сколько раз за эти годы видел смерть от чумы, которую принесли нам дрейги из своего мира.
- Стоит умыться. Нельзя, чтобы Айрин видела тебя в таком состоянии.
- Да, ты прав. Спасибо.
- Можешь воспользоваться туалетом здесь. Потом я провожу тебя в реанимацию.
- Спасибо, - поблагодарила его и, пошатываясь, направилась в сторону небольшой туалетной комнаты, которая находилась сбоку.
Умылась ледяной водой, вздрагивая от холода, который обжог кожу, заставив резко выдохнуть.
Постояла несколько секунд, опустив голову и тяжело дыша. Потом медленно распрямилась, встречаясь взглядом с отражением в зеркале, что висело над раковиной.
- Времени не осталось, - шепнула, с трудом шевеля губами.
Надо было идти сразу, но... Это табу было вбито в сознание. Нельзя отдавать дрейгам тайрифи. Нельзя идти на сделку. Именно поэтому я так долго тянула, до последнего.
Вытерев лицо, поправила волосы, которые опять выбились из прически, пушистым облаком обрамляя лицо. Еще раз взглянула на бледное отражение и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сеймур ждал меня, как и обещал.
- Тебе стоит больше спать и есть витамины.
Я лишь улыбнулась, чуть приподняв уголки губ.
- Заботишься обо мне?
- Айрин не станет легче, если ты упадешь без сил. Ты нужна ей здоровой и сильной.
- Спасибо тебе, - произнесла я, подходя ближе и осторожно касаясь его плеча. - За все. Если бы не ты, я не знаю, как бы все это выдержала.
- Чем могу, - отозвался мужчина.
Ни один из нас не переходил тонкую грань дружбы и более тесных отношений. Никогда.
Чар отлично знал, кто я. Был в курсе того, что у меня есть жених, который регулярно оплачивает счета больницы.
А я чувствовала, что очень нравлюсь доктору с добрыми голубыми глазами и обаятельной улыбкой. И сама испытывала к нему симпатию.
Но не могла допустить, чтобы мать втянула его в свои игры. Да и не время сейчас было заводить отношения, даже с таким потрясающим мужчиной.
Широкая ладонь накрыла мою руку и чуть сжала. Тепло от прикосновения побежало по телу, и я отступила, отводя взгляд.
- Пойдем?
- Пойдем, - кивнул он.
Реанимация находилась на три этажа выше. Вход в отделение был лишь по пропускам, но присутствие Сеймура помогло мне пройти внутрь.
В палате было светло и тихо, лишь многочисленные приборы тихо пищали в углу. Айрин, подключенная к капельнице, сидела в кровати, играя с мягкой игрушкой, которую я подарила ей на последний день рождения, когда надежда на спасение была еще так велика.
Услышав шаги, она резко повернулась. Светлые кудряшки, большие карие глаза и яркая улыбка на бледном, осунувшемся лице.
- Мама...
Лихорадка Алларии получила свое название не в честь какого-то ученого, а обычной девушки, которая стала первой жертвой этого страшного недуга.
Аллария Жастин была одной из первых подружек дрейга. И не просто дрейга, а верховного А'Рэ Стантана Дрроу. Из-за того, что дрейги, чтобы не потерять силу и выносливость на чужой планете с иным климатом, пьют энергию из обычных людей, она не сразу поняла, что происходит.
Усталость, слабость, бессонница и пассивность. Все это было симптомами воздействия монстров, и никто не заподозрил начало кошмара. За слабостью пришли обмороки, легкая сыпь по телу, больше похожая на аллергию. Скачки температуры. То высокая, то низкая и так несколько раз в день.
Именно дрейг заставил девушку пройти обследование, но было слишком поздно. Она сгорела за пару месяцев, так и не узнав, что именно произошло и стало причиной болезни. Наши врачи никогда не встречали подобного вируса, а дрейги просто ушли в сторону, отказываясь признавать вину.
Не прошло и полугода, как болезнь свалила еще двух девушек, тоже из любовниц дрейгов, но рангом поменьше.
Тогда сомнений не было ни у кого: это дрейги заразили их, но затем лихорадка переключилась на обычных людей. Она не щадила никого. Ни взрослых, ни детей. Ей было плевать на пол, возраст и материальное положение жертвы
Я даже в кошмарном сне не могла представить, что моя малышка станет одной из них. Только не она.
Айрин всего шесть лет. Она только начала жить и такой удар.
Все эти мысли пронеслись в голове за доли секунды, и я тут же переключилась на дочку.
- Привет, солнышко, - широко улыбнулась, пересекая палату и присаживаясь на краешек койки, чтобы осторожно обнять Айрин. - Как же я соскучилась.
- И я.
Мои руки скользили по худенькому тельцу с выступающими позвонками, а сердце сжималось от тоски и боли.
- У тебя новая палата? - с улыбкой спросила я, отстраняясь и поправляя светлый завиток, который упал Айрин на лицо.
- Да, доктор сказал, что я пока побуду тут, - кивнула малышка, улыбнувшись в ответ и чуть приподняла игрушку, демонстрируя мне. - Нам с Таффи нравится.
- Таффи больше не боится?
- Он обещал быть смелым и сильным.
- Ему надо поучиться у тебя.
Айрин кивнула и устало откинулась на подушки. В последние пару месяцев сил у нее было мало и малышка почти все время лежала или спала.
- Мне здесь нравится, - произнесла дочка, прижимая игрушку к себе.
- Да, тут довольно красиво, - скользнув взглядом по приборам, кивнула я. - Просторно и светло.
- И вид хороший. Но ночам я вижу луны.
- Тогда вид действительно очень хороший, - согласилась я.
- Ферона такая яркая, а Кайя уже бледнеет. Зато все ярче загорается Айра, ее контуры такие четкие.
- Совсем скоро они все три засияют на небосводе.
Айрин кивнула, повернувшись к окну и изучая серое небо.
- Да, праздник Трех Лун. Пять дней в году, когда все три луны вместе... Мам?
- Да, милая? - отозвалась я, поглаживая детскую ладошку.
- А я увижу это?
- Что? - жадно изучая ее профиль, спросила я осторожно.
- Праздник. - Айрин повернулась ко мне, и я вздрогнула от неожиданно серьезного взгляда на детском личике. - Я слышала, как медсестры шептались между собой. Они говорят, что мне осталось немного.
Языки бы поотрывать этим болтушкам. За годы работы должны были научиться помалкивать. Особенно, когда рядом ребенок.
- Они что-то перепутали, - горячо возразила я и начала перечислять, срывающимся голосом. - Мы с тобой еще потанцуем, погуляем на празднике Трех лун. Наедимся сладостей и купим множество игрушек. Каких только захочешь...
- Я не боюсь, - неожиданно прервала меня дочка. - Там же будет папа. Только без тебя будет тяжело.
Сердце будто провалилось и ком у горла мешал не только говорить, но даже дышать. Моя малышка, которая так рано стала взрослой.
- Никому тебя не отдам, - наклоняясь к ней и целуя в бледный лобик, заверила ее. - Ты моя.
- Даже папе?
Особенно ему.
- Даже папе. Мы справимся, Айрин. Ты мне веришь?
Она немного подумала и кивнула.
- Да.
- Вот и умница. Почитать тебе что-нибудь?
- Про принцессу пяти планет, - немного подумав, отозвалась она.
- Отличный выбор, милая, - включая планшет, улыбнулась я.
Но стоило мне открыть сказку и прочитать первые пару абзацев, как дверь в палату неожиданно открылась и на пороге оказались два дрейга.
- Сюда нельзя. Только по пропускам, - возмущалась медсестра не очень уверенным голосом где-то на заднем плане. - Это реанимационное отделение.
Но два высоких мужчины в черных костюмах, которые скрывали все тело от макушки до пяток за исключением глаз с вертикальными зрачками, не обращали на нее внимания.
Тамуды. Воины тени.
Я привстала с кровати, загораживая Айрин.
- София Трэкот? - спросил один из них, дрейг с узкими голубыми глазами, смерив меня равнодушным взглядом.
- Да.
- У нас приказ забрать вас.
- Мам? - испугано позвала меня малышка, и я не глядя схватила ее за ручку, чуть сжимая.
- Чей приказ?
- А'Рэ Форр.
- Но до вечера еще несколько часов, - возразила я.
- Приказано доставить сейчас, - упрямо повторил дрейг.
Ясно, спорить с ними бесполезно. Если я начну возражать и настаивать на своем, то они просто схватят меня и силком утащат. И это на глазах Айрин. Нет, этого я допустить не могла.
- Хорошо. Вы не возражаете, если я попрощаюсь с дочерью?
- Две минуты, - ответил тот же монстр и они вышли.
Я тут же развернулась, обнимая малышку и целуя в кудрявую макушку.
- Все хорошо, милая. Все хорошо.
- Они пришли за тобой. Зачем? Мама, не уходи, - срывающимся голосом забормотала она, крепко обнимая меня за шею.
- О нет-нет, не надо волноваться. Все хорошо.
- Но это же они... монстры с жуткого Дэрриума... а вдруг они съедят тебя?
Я тихо рассмеялась, пытаясь успокоить ее.
- Не съедят. Они не питаются взрослыми тетями. Айрин, мне надо пойти с ними.
- Нет! - вскрикнула она, продолжая меня обнимать.
- Это касается твоего лечения. Они помогут.
- Мама, не надо.
Я осторожно высвободилась из цепких объятий и вытерла слезы с ее щек.
- Айрин, это вылечит тебя.
- Они жуткие... они убьют тебя.
Приборы пищали все громче и угрожающе, отслеживая изменения в состоянии маленькой пациентки.
- Я когда-нибудь тебя обманывала? - спросила у нее, мысленно проклиная проклятого дрейга, который все это устроил.
Неужели так трудно было вызвать меня как-нибудь по-другому?
Снова открылась дверь, впуская Сеймура.
- Так, что у нас случилось? Почему слезы и волнения? - бодро спросил он, подходя к приборам. - Айрин, ты чего так разволновалась? Ведь обещала быть хорошей девочкой.
- Не отпускайте ее с ними. Пожалуйста.
Но тот словно не слышал, отодвинул меня в сторону и занялся осмотром малышки. Тем самым давая возможность уйти.
- Дай я тебя осмотрю. Осторожнее с капельницей.
- Мама!
- Айрин, успокойся, иначе придется сделать укол. Ты ведь не хочешь?
Но она его не слушала.
- Мама! Мамочка! Не уходи!
Я выбежала из палаты, глотая слезы, и застыла, прижимаясь к двери спиной. Эти крики потом долго звучали в ушах, сводя с ума и разрывая сердце на части.