21. Желая чужой смерти...(сцены жестокости и насилия)среда, вечер

1K 604 432
                                    


 — ... я нашёл ему самых умных и красивых девок, а он всё мечется с какой-то ересью в голове. Он псих, понимаешь? 


         Да, я понимаю... что должна сделать. Глотаю горькие слёзы ужаса, давлюсь ими, проглатывая, как иголки, а изнутри распирает страхом, так сильно, что скоро лопну от его беспредельного давления. И, пока всё ещё держу его внутри, под контролем, только одна самая важная мысль помогает мне собраться с силами. 

Это верное решение! И сейчас только я могу это сделать, пока не поздно....

        Знаю, перейдя эту черту, уже не вернусь назад. Мир не будет прежним, но решить гораздо легче, чем сделать — не раз ловила себя на этой мысли... Себя — смелую, сильную, уверенную, хладнокровную. Мне всё ещё не хватает решимости совершить самое страшное.

Давай, принцесса! В этот раз не на кого переложить сложную и грязную работу... 

   — Это ты — грёбанный псих и моральный урод. Когда ты начал творить это? — почему-то хочу проверить услышанную теорию о первом убийстве. Вижу его зрачки и вдруг понимаю, почему он так легко переносит боль и продолжает оргазмировать подробностями своих деяний. Наркотики... До чего противно! 

   — О-о-о, давно. Пять лет назад я увидел их с матерью в магазине, где работал продавцом. Проездом в Саванне, белокурая крошка с персиковыми губами и зазывающими глазами. Почти созревшая, кокетливая, она легко выболтала мне их адрес. Пришлось ехать в Южную Каролину, чтобы забрать мою Ребекку. Пятнадцать лет, нетронута, — он, прикрыв глаза, со вкусом вдыхает воздух, словно обоняет сейчас свою жертву, — но уже развращена запретными фильмами и рассказами подружек. Я закрыл её от всех и отдавал всю любовь и экспрессию, хотел подарить детей, создать семью... Но эта бешеная тварь набросилась на меня, в тот момент, когда узнала о своей беременности. Я не был готов к этому... Она вынудила  меня наказать её: вошёл в такой раж, что пришлось вскоре закопать сучку и неделю отмывать наше пристанище, — то, с каким весельем и гордостью он всё описывает, приводит меня в ужас. 

Его нельзя вылечить, нельзя помочь... 

   — Как же долго я хранил память о ней и этой последней встрече. Экстаз её смерти затмил все наши прелестные игры... — его глаза расширяются ещё больше, словно урод не чувствует боли, услаждаясь своими яркими отвратительными воспоминаниями. — Только постепенно все краски стали гаснуть и терять яркость... Я тосковал по ней и стал искать ещё одну "Ребекку", вдохновение. Занырнул в даркнет... О-о-о-о, сколько всего я там нашёл... — он, как наркоман, закатывает глаза . От его голоса натурально воротит и, кажется, начинается некроз клеток в моих ушах.

Найди меня во тьме (18+)Место, где живут истории. Откройте их для себя