Найди меня во тьме (18+)

28. Из огня да в полымя. Воскресенье

           В другой больнице меня принимают не так хорошо, как в предыдущей. Но моё самочувствие получше, и я готова убедить себя, что мне плевать. Вот заходит очередная санитарка, кое-как изображает мытьё полов вокруг моей кровати и уходит с каменным лицом, даже не взглянув на меня.

   — Здравствуйте, я — доктор Глиндейл. Я ознакомился с вашими документами при поступлении в St. Joseph's Hospital. Вижу, вы в гораздо лучшем состоянии, и кислород вам уже не требуется. Разве что на ночь можем подключить. Я возьму общий анализ крови и распоряжусь о подключении поддерживающих капельниц. Вам необходим наш штатный психолог?

   — Нет, спасибо, у меня личный терапевт — Элен Хаустроф. Позовите её, пожалуйста, она снаружи, в коридоре.

   — Кнопка вызова в экстренной ситуации — здесь, — он указывает жестом на оговоренное средство вызова. — Надеюсь, вы поправитесь скоро, — в его пожелании нет ни капли искренности. Оглядывает контуры моего тела под простынёй с непристойным любопытством и скепсисом одновременно. Делает пометку у себя на бумагах и уходит.

               Если бы не слабость во всём теле — я бы запросто свалила отсюда. Но пока, единственная возможность свалить — сон. Заходит Элен. Собранные неряшливо вверх локоны почему-то делают её ещё моложе на вид, обнажая тонкую, хрупкую и моложавую для её возраста шею. Ей не дашь больше двадцати пяти лет, хотя по глазам и поведению явно уже за тридцать пять.

   — Ну как ты, дорогая? Слышала, ты назвала моё имя, — она открывает блокнот и что-то записывает, немало удивляя этим. Первый раз вижу, как Элен делает пометки. Сразу начинаю чувствовать себя пациентом и напрягаюсь.

   — Мне здесь не рады. Не удивлюсь, если ночью одна из медсестёр... — не успеваю закончить мысль, как заходит медсестра среднего возраста и с такой же недовольной миной, —  придёт душить меня подушкой... А может, ночи ждать и не будут, — уже более весело продолжаю, и мы обе с Доктором Хаустроф усмехаемся.

   — Надеюсь, они понимают, что за это обозлённый психопат замучает всех в их собственном морге, не разбираясь, кто именно лишил его долгожданного десерта, а затем спалит к чертям больницу... — убедительно приподнимает брови моя собеседница, уловившая мысль, и позволяет улыбке чуть тронуть уголки губ.

            Она, глядя на меня, не видит, как поменялась в лице медсестра , что после записи в больничном листе, тут же подошла ко мне поправить капельницу с уже менее надменной миной.