Сердце Ведьмы |Книга №1|

Глава 6. Намерения наставниц

Ксуфири и Эль вместе вернулись домой. Рекидзоко сказала, что не потащится опять в город брякать ложками, поэтому приняла решение остаться и приготовить что-нибудь к приходу подруг. Фиру даже не стала её уговаривать, а молча сбросила с себя трухлявый портфель, что уже на нитках держался, и уединилась в своей комнате. Другая беловолосая начала готовить ужин почти что из того, что под руку попадётся, но всё-таки, томно выдохнув, она занялась готовкой плова. Для этого ей пришлось спуститься в подполье и взять там пучок морковки. Огорода и грядок у них не было, ибо было бесполезно пытаться что-либо выращивать здесь из-за на болотистой местности и чрезмерной влажности. Земля была непригодна даже для посадки кортофеля, и ведьмам приходилось закупаться на базаре или же покупать у деревенских продукты. Да, надо отметить, что это был значительный минус этой страны, и это очень уж ухудшало жизнь в Керпсии.

Эль не смела позвать на помощь Фиру, так как знала, что отвлекать её от любимого занятия – это подписать себе смертный приговор, рассердив Неакриде. Жемчужновласая всегда в свободное время занималась чтением книг. Только это деяние могло убить время – так думал наш книжный червь, ибо для неё оно шло невыносимо медленно. Фиру могла без причины придраться к нему, называя его мучителем человеческих душ. Это была её некая странность, как и хладнокровность, постоянное спокойствие и чертовски убийственный взгляд. Ведьмы заметили это ещё в день знакомства с ней, когда та в чужой ночнушке тихо спустилась с лестницы с кинжалом в руке, вопрошая: «Кто вы такие и зачем притащили меня сюда?!» Этот кадр из так называемого фильма ужасов до сих пор с усмешками на лицах вспоминают наставницы уже повзрослевшей девчонки, когда они были ещё в своих телах. Тогда они объяснились перед разбушевавшейся малышкой, как они выловили её в реке, принесли в свою лачугу, согрели, вылечили, успокаивая так её инстинкт самосохранения. С тех пор Ксуфирия и живёт у них со статусом ученицы, помогая учительницам и обучаясь одновременно. Правда, никто из них троих не знает, рада ли сама Неакриде такому повороту событий иль нет.

— Ëк-макарёк! Да что ты будешь делать?! — запричитала непутёвая Эль, кинувшись к печной плите, где уже вовсю кипел котёл с кашей. Она как раз ходила за водой к реке и, придя домой, оказалась в «бане». Тут и чайник закипел!.. — Чтоб тебя, окаянная ты печь...!

Схватив полотенце, она в попыхах сняла и котёл, и чайник с плиты, поставив на край печи. Рукожопая ведьма уже давай саму себя проклинать, что не вовремя ринулась за водицей и не попросила Фиру покараулить стоявшую на печи посуду. Как ни странно, но с уст голубоглазки ни один мат не слетел. Прям идеальная ведьма, ей-Богу!