Поломанные психи

Глава 19. Небольшой допрос и большая ложь.

Буквально секунда, и мощный удар кулака Драко обрушился на спинку койки Гермионы, а следом послышалось звучное непристойное ругательство. Приболевший первокурсник, так и стоявший со скляночкой лекарства, недонесённой до рта, во все огромные голубые глаза пялился то на Слизеринца, то на лежащую на койке девушку.
— Прекрати пялиться! — рыкнул на него Малфой, понимая, что зря при этой мелочи позволил себе слегка разойтись.
Мальчик приоткрыл рот, глотая воздух, будто рыба, и всё пытаясь что-то сказать.
— Я… Я просто…
— ПОШЁЛ ВОН! — заорал Драко так, что мальчишка аж подскочил на месте и почти бегом бросился из Больничного Крыла, на ходу глотая лекарство.
Теперь Слизеринец остался один, если не считать Гермиону, находящуюся в состоянии искусственной комы.
Парню не осталось ничего, кроме как в панике размышлять о том, как выкрутиться из данной ситуации.
Для начала стоило рассудить, что он имел. Хотя не менее сложно было бы ответить на вопрос, где вместо слова «что» стояло бы «кого», ибо список был не малой длины. Но это не столь важно. Значит так, у него есть несуществующее алиби, которое запросто опровергнут Снейп и Дамблдор, стоит им воспользоваться Легилеменцией, так же у него есть талант выворачиваться из полнейшей задницы совершенно невредимым и, на крайний случай, у него есть отец с огромным количеством связей и денег, хотя это вряд ли поможет с таким справедливым, мать его, директором.
Что ж, прекрасно.
Только вопрос «Что делать?» остаётся совершенно без ответа. Точнее, ответ есть: нагло врать двум взрослым людям. И это единственный возможный вариант, но он может провалиться за доли секунд при использовании Легилеменции. Хотя Драко неплохо владеет Окклюменцией, но это вряд ли особо поможет.
Придаваясь размышлениям, парень бесцельно топтался кругами по Больничному Крылу, нарочно не бросая взглядов на койку, где лежала Гермиона. Он ведь начал понимать, что сейчас совершенно не беспокоится за её жизнь. Ему плевать, смогут ли помочь ей поправиться, или она навсегда останется в этом состоянии искусственной комы, то есть, по-честному говоря, искусственной смерти. Его сейчас волновало лишь то, как ему избежать ответственности за свои действия. Он понимал, что был чуть ли не в каком-то бреду, избивая девушку, но он не пытался найти себе оправдания. Он сделал это, и всё. Плевать на причины, плевать на неё и её жизнь. Грязнокровкой больше, грязнокровкой меньше — не всё ли равно? Даже если это случайность, даже если это вышло невольно, это всё ничего не значит. Она ничего не значит. Ни она сама, ни её жизнь, ни её улыбка или слёзы, ни её смех или яростные крики. Для него это лишь забавные воспоминания, и только. Так что, если она даже не очнётся или сразу захлебнётся собственной кровью, только лишь раскрыв глаза — Драко будет плевать. Его даже не беспокоит то, что это сделано его руками. Его испуг и желание, чтоб ей поскорее помогли, были лишь шоком после произошедшего, но теперь этот шок отошёл и ему действительно было плевать. И, что самое приятное, ему было плевать, что ему плевать. Его заботила лишь своя судьба и возможное исключение, если не хуже.
Вдруг парень поймал себя на мысли, что он сомневается. Он действительно думает, что ему плевать, или просто пытается убедить себя самого?
Конечно, он так думает. Нечего даже сомневаться. Ему незачем себя убеждать. Он всегда думает и чувствует то, о чём думает и чувствует сам. Ему не нужны убеждения. Если он вообще что-либо чувствует… Редкие проблески страха, ярости — они ничего не значат. Также, как и непонятные воспоминания, ежедневно вырываюшие его из реальности и заставляющие чувствовать какой-то треск внутри себя. Это, конечно, было действительно странно, ведь, как бы парадоксально это не звучало, он не помнил этих воспоминаний. Но это не важно.
Наворачивая уже круг сотый, Драко услышал, как отворяются двери, и резко остановился. В висках пульсировало, словно после нескончаемо долгого бега.
В Больничное Крыло быстрым шагом вошли три фигуры: Альбус, Северус и Помфри.
Драко выглядел абсолютно равнодушным, как обычно, но внутри он был просто готов орать от паники.
По дороге Помфри что-то оживлённо рассказывала Дамблдору и Снейпу, но, судя по лицу первого, тот пребывал где-то далеко в своих мыслях, и они волновали его куда больше, чем занудная бубнёжка Целительницы. Северус же, тоже не слушая Помфри, сверлил равнодушно-холодным взглядом своего ученика. У Малфоя от этого взгляда внутри всё вдруг обледенело, страх застыл в немом мысленном крике.
— Мистер Малфой всё видел, директор, — продолжала трещать мадам Помфри. — Он вам сейчас расскажет.
Дамблдор и Снейп остановились, подойдя к парню, и Альбус первым решил задать вопрос. Декана Слизерина всё это словно не волновало.
— Вы видели, кто это сделал?
Драко, взглянув на директора, еле сдержался от насмешливой гримасы. Ну неужели Помфри им не сказала?
— Нет, я ничего не видел. Я нашёл её в пустом коридоре.
— И не было никакой тени, никакого оброненного предмета?
— Нет, я же говорю, там было пусто.
— Вы уверены, что второпях не могли пропустить какую-то важную деталь?
— Я не торопился, — равнодушно протянул Драко, закатывая глаза. Он старался держаться тактики: «Сострой наглую рожу, отрицай и избегай неприятных тем». Да, он сам её придумал. Но почему-то, произнеся эту фразу, он почувствовал, что его лицо едва не тронул румянец. Румянец впервые испытанного стыда. Стыда за то, с какой паникой и спешкой тащил сюда Грейнджер, словно её жизнь что-то значила. Стыд за то, как подогнулись его колени при виде того, что он с ней сделал. Он же Малфой, чёрт возьми! Ему может быть стыдно только за проявление некоего благородства.
— Что это значит? — судя по тому, как задумчиво сошлись у переносицы брови Дамблдора, директора явно напрягла эта фраза. Он начал буквально гипнотизировать Драко, а тот продолжал спокойно смотреть на него, при этом не давая появиться зрительному контакту.
— Я думаю, директор, это значит, что мистер Малфой ещё не осознавал всю тяжесть повреждений, нанесённых мисс Грейнджер, — равнодушно вмешался в разговор Снейп, тоже в упор глядя на своего ученика.
Драко вздрогнул. У него возникло ощущение, что Северус говорит именно о нём, что он всё знает.
Нет, этого не может быть. Слизеринец не смотрел напрямую в глаза своего декана, значит, Легилеменция была исключена.
Наверное, у него уже просто паранойя.
Альбус взглянул на Северуса и понимающе кивнул. Так спокойно, словно сейчас, в этом помещении на одной из коек не лежала умирающая девушка.
Драко мысленно был готов врезать по роже этой бездушной твари. Ему не в коем случае не было обидно за то, что директора с виду не беспокоит возможная смерть Гермионы. Его выбесило то, что главным в этой опасной школе и ответственным за учеников является такой идиот.
— Можешь ли ты добавить что-нибудь к тому, что сказали мадам Помфри? — поинтересовался Дамблдор.
— Нет, ничего, — спокойно отозвался Драко, опуская руки в карманы и беспечно покачиваясь на ногах. Ему сейчас не хватало насвистывания какой-нибудь уличной песенки и старой одежды. Тогда он явно был бы похож на уличного сорванца-хулигана, которому плевать, что он разбил чьё-то стекло.
Только Малфой разбил кое-что похуже стекла. Он почти разбил жизнь Гермионе. И сделал это ещё до избиения. Он ведь не знал, как она из-за него мучилась, и до сих пор этого не знает. Но даже если бы он замечал это, то ничего бы не изменилось. Ему ведь было плевать, абсолютно плевать.
— Что ж… Думаю, ты можешь идти в гостиную и немного передохнуть от лёгкого потрясения, — произнёс Альбус, кивком указывая на выход из Больничного Крыла.
Драко молча кивнул и вышел, чувствуя на спине холодный, сверлящий взгляд тёмных глаз Северуса.
По дороге в гостиную Малфой радостно усмехался, понимая, как легко временно отделался от вторжения в свою память.
Забавно, что минут двадцать назад парень во всю мчался в обратную сторону, расталкивая на ходу учеников и удерживая на руках бьющуюся в кровавой агонии девушку. А сейчас он шёл обратно, в гостиную, с совершенно спокойным лицом, с привычной насмешливой маской.
Но на этот раз это была не маска, под которой он прятал реальные ощущения. Нет. Ему действительно было плевать на произошедшее, и он мысленно повторял это в сотый раз, словно пытаясь убедить себя.
Винтовая лестница в Башню Старост показалась пыткой. Пройдя наконец все эти ступеньки, Драко распахнул дверь в гостиную и вошёл, захлопнув её за собой.
Парень хотел спокойно пройти мимо гостиной и уйти в спальню, но перед глазами его открылась такая картина: стена, на которой, словно божие коровки, видны капли крови, залитый алым ковёр и спинка дивана, о которую он ударил девушку головой. Там тоже была смазана кровь.
У Драко похолодели и задрожали руки.
Ему стало страшно. Внутри органы словно свернулись в трубочку. В голове стали всплывать образы произошедшего, словно он успел о них забыть.
Вот он бьёт девушку по лицу. Она падает, ударяясь головой о спинку дивана, где сейчас была размазана кровь с её лица. Вот она повторяет, что ненавидит его. Вот он бьёт её о стену. У неё на секунду перехватывает дыхание. А он не даёт ей отдышаться и, прижав рукой к стене, принимается продолжать бить, после каждого удара слыша оскорбления. Вот он впадает в такую ярость, что даже не замечает странной тишины. Вот кровь с её лица от ударов брызгает на стену. Вот он осознает, что девушка вырубилась. Вот он отшатывается, видя, как на пол по стене скатывается безжизненное тело. Забрызганная кровью белая блузка, избитое лицо, изо рта течёт кровь. Вот у него подкашиваются колени, вот он направляет на неё палочку и она, после томительных секунд тишины, начинает давиться кровью, которая растекается по полу ярко-алым пятном. Вот он с какой-то странной радостью шепчет ей, что всё хорошо…
Драко тряхнул головой, выпадая из воспоминаний, и обнаружил, что у него снова подкосились ноги и он стоит на коленях, опустив голову.
Округлившимися от непонятного страха глазами Малфой вновь оглядывает все эти алые пятна. Ему просто не хватало сил сейчас их смывать с помощью магии.
Парень испуганно вскочил на ноги и, буквально с детским страхом оглядываясь на эту кровь, быстрым шагом, почти бегом выскочил из гостиной и закрылся в комнате, тяжело дыша.
В чём дело?
Ему то плевать, то страшно, то весело, то он в ярости, то усмехается, то готов кричать во весь голос… И всё так неожиданно с ним происходит, словно он больше не хозяин своих эмоций, как было раньше.
Драко не понимал, что с ним происходит.

Примечание к части от автора

Ну ооочень долго я не выкладывала часть. Всё дела, дела, дела, ДЕЛИЩИ. Учёба, домашние дела, тесты... Словом, времени почти не было.
Но, вот, держите, новая идиотская глава.)