Крыжовник и Сирень. Фредмиона

Глава 5

Ты снимаешь вечернее платье,
стоя лицом к стене,
И я вижу свежие шрамы
на гладкой, как бархат, спине,
Мне хочется плакать от боли
или забыться во сне,
Где твои крылья, которые
так нравились мне?

Когда-то у нас было время -
теперь у нас есть дела,
Доказывать, что сильный жрет слабых,
Доказывать, что сажа бела,
Мы все потеряли что-то
на этой безумной войне,
Кстати, где твои крылья? Которые
нравились мне...*

Мягкий свет от огонька свечи, падающий на пергамент, оставлял на лице Гермионы таинственные тени. Ночь за окном тёмной простынёй накрывала готовящиеся ко сну дома и магазины. То тут, то там искусственные огни, затухая, уступали место сверкающим звёздам. Перо в руке Грейнджер скакало над аккуратными строчками, бросая шаловливые тени и щекоча воображение. Его скрип смешивался с тихим и игривым потрескиванием огня в камине и редкими задумчивыми вздохами. В комнате было довольно тихо. Гермиона писала конспект по Зельеварению, Фред восседал на своём привычном месте перед камином, отрешённо наблюдая за язычками пламени, оглаживающими чернеющие поленья. Пахло невообразимо приятно и ненавязчиво - чувствовался терпкий запах подгоревшего полена, теснённого дуба и апельсина (который Гермиона сегодня заметила в магазине и не смогла устоять). Временами Грейнджер глубоко вздыхала, заполняя каждую клеточку организма этими ароматами, впитывая умиротворение. Живоглот уютно лежал на её коленях и сладко мурчал, аккуратно задевая коготками шерстяные колготки хозяйки.

Она вся была погружена в науку, и ничто ей сейчас не мешало: погода, окружение будто сговорились и притаились, не желая мешать. Такие замечательные минуты Гермиона ценила прежде всего. Девушка любила спокойствие, в котором раздавались ненавязчивые естественные звуки, уважала молчание, потому что это всегда намного лучше, чем непрекращающийся шум или абсолютное затишье, словно перед бурей. Она привыкла работать в такой атмосфере. Вот только Фред с таким раскладом был не согласен, потому, когда он подъехал к ней и пристроился сбоку, Гермиона была довольно удивлена. За прошедшее время она уже поняла, что сам Уизли привык жить в такой одинокой и пугающей тишине. Но она догадывалась, что и он иногда чувствовал невыносимую скуку, с которой не мог мириться.

- Что делаешь? - очень даже естественно спросил он, вытягивая шею и пытаясь вчитаться в страницы раскрытого учебника. Гермиона улыбнулась, по-хозяйски раздвинула увесистые фолианты книг по зельям и придвинула один ближе. В этом маленьком уголочке за дубовым столом, который ей не так давно выделил Уизли в полное пользование, она чувствовала себя настолько уверенно, что могла спокойно, как маленькому любопытному чаду, показывать Фреду свои книжки. Живоглот, утробно мяукнув, спрыгнул с её колен и перекочевал на освобождённое местечко у камина.