Постмортем

Часть 8

Движ начался раньше, чем я вообще мог загадывать — к концу недели на Сходку заявились заречники — и, по сравнению с этим, остальные происшествия были не больно-то значительными, но раз уж я начал тут развешивать, то дело ли тормозить на полдороге?

Так вот, заречники заявились на Сходку в своём праве — с соблюдением устоев. Привезли на обмен жрачку, барахло, лекарства, в общем, как полагалось, и им не отказали. Зассали отказывать — так будет правильней, и тогда я догнал, что имел в виду Кас, говоря своё «плохо», и что нам втирал Ной на ящиках.

Свин действительно оказался странный — словно он заречников и позвал, иначе откуда ему знать про всю эту дрянь?

— Ёб твою мать! — выдохнул Пёс, когда вереница квадриков заехала в ворота, обдавая караульных вонючим дымом. Заречные тачки ревели, как ненормальные — точь-в-точь наш грузовик. Хотя они и были такие же, как наш грузовик — только свежепокрашеные и блестящие на солнце болотными боками.

Кас торчал рядом, у ворот, курил и дразнил шкетов: кидал в них мелкие камешки-щебёнку, шкеты в ответ швырялись ветками — и всем им было замечательно.

— Пёсель, кого ещё там принесло? — Кас наклонился, чтобы набрать горсть щебня — в схватке со шкетами он проигрывал основательно. — Тама?

— Ёб твою мать! — снова сказал охуевший Пёс. — Кас, тут это, твои...

Кас повернулся — босс с косами-пёрышками, тот самый, спрыгнул с подножки на землю, замер, держась за дверь квадрика — и Кас замер, вперился в него. А сбежавшиеся бойцы смотрели то на заречников, то на Каса, и гул становился всё громче. Тут всё было ясно и прозрачно, как погожий летний день.

— Нашёлся, — удовлетворённо сказал сивый и от машины зашагал к боссам, которые стояли особняком. За удивлёнными возгласами и шкетячьим визгом слов было не разобрать — я по губам прочитал.

А Кас злобно выругался, попятился, не поворачиваясь спиной, в кого-то врезался и нырнул в жральню. Я, расталкивая бойцов, рванул за ним.

Мало ли, что там получится.

В жральне было пусто. Все поскакали пялиться на настоящих заречников — и Каса всерьёз не восприняли, слишком привыкли к нему и его косам, красно-чёрным, как земля с кровью.

Сине-белое, словно небо с клочьями облаков, было красивее.

— Кас, это что вообще? — Я прищёлкнул пальцами, и Жирный привычно налил в стаканы самогона — до самых краёв. Ровный мужик Бен — у него на поруках была жральня, и из-за стойки его не выгнали бы самые заречные заречники. — Какого хера они сюда притащились?