Постмортем

Часть 2

Не, революций я не планировал и баламутить воду не собирался. Просто, как бы вам объяснить, дружиться со свиньями — зашквар. За это загреметь на Выселок как нехер делать, будь ты хоть обычный боец, хоть босс — никто разбираться не будет.

Давно было заведено, что мы никогда ни с кем не договаривались — торгаши не в счёт, у них свои своды, — жили особнячком, даже друг с другом близко не схлопывались, а уж тереть на одной ноте со свиноёбами вне Сходки никому в голову не приходило. Вылезет такое наружу — и всё, вяжи узелок и вали на Выселок. А на Выселке несладко. Быстро там живут, как звездуля с неба падает — была и кончилась.

Многие в тех норах скопытились — и наши, и нет. Со всех фортов на Выселок летели — и бойцы, и бабы, и боссы. Все летели, кто решил, что правила — это не про них, что законы определённые можно вертеть и перекручивать. А так не бывает. Законы на то и законы, чтобы каждый их соблюдал, иначе не клан получится, а говно на лопате.

Резик со своими решениями прыгал на тонкой балочке — босс за исполнением законов должен следить строже всех, разруливать тёрки по совести, для того и посажен. А Резик херню какую-то затеял — Кас ещё на свалке учуял, когда предсказывал, что тот не впишется.

По идее, сильный, уважаемый босс должен был жопу рвать за точку — мы только Сходки ждали, чтобы взять землю себе по-настоящему, — а Резик не стал, слил и нас, и свалку-золотое дно, по-салажьи разрулил ситуёвину, будем откровенны, тут же все свои, верно?

Однако башка у него варила хорошо, дебилы в боссы не выбивались. А вот хитрые и подлые — только в путь. Резик в своё время прошёл по головам, и то по причине, что тогдашнему смотрящему за Выселком морочиться с этой хернёй было лень.

А так бы и он, и я, и кто угодно по Резиковой голове проскакали и не оглянулись бы. Как и он по нашим. Звериная жизнь, но по-другому здесь не живут.

Кас этого не понимал, потому я с ним и сошёлся ближе, чем следовало.

Никто не знал, откуда припёрся Кас. У него не было ни портачек, как у свиней, ни волчьих колец, ни ритуальных порезов — хрен знает, к какому клану принадлежал он до того, как прибился к нам. Этакий человечек без прошлого, вроде чистого тетрадного листа, который хранит в ящике Калая, — рисуй, что вздумается, и хуй кто придерётся.