𝑺𝒄𝒂𝒓𝒍𝒆𝒕 𝒔𝒉𝒂𝒓𝒅𝒔 𝒐𝒇 𝒉𝒂𝒑𝒑𝒊𝒏𝒆𝒔𝒔.

13.

— ... А ты не изменился.

— Ю-юнги? — тихо, заикаясь спросил омега, смотря на ухмыляющегося Юнги.

— Отец? Отец, скажи мне правду, — Чонгук повернулся лицом к альфе.

— Ну, что ж, — вздохнул Юнги. — Начнём с того, что я твой родной отец, в этом можешь не сомневаться. Дальше: Чимин не твой родной папа. В принципе, я думаю, ты это и без меня понял. Задавай мне вопросы, я отвечу на все.

— Где мой настоящий папа? — Юнги грустно улыбнулся, а Чимин опустил голову, понимая, что для Чонгука он теперь пустое место.

— Он умер, когда ты родился.

— Почему ты скрывал от меня правду?

— Потому, что думал о том, что это ранит твоё детское сердце.

— Но оно уже давно не детское! — вспылил Чонгук, подрываясь со стула и ударяя по столику. Вздохнув, он опускается обратно. — Ладно. Почему именно пап... То есть Чимин стал моим «папой».

— Ну, это было выгодно ему и мне. Тогда в кампании были проблемы, а мне нужно было поддерживать её просто. Я обратился к его отцу за помощью, а тот поставил условие: либо женишься, либо остаёшься без помощи. А, что мне без помощи оставаться, что ли? Ну, вот.

— Тогда почему Чимин так просто ушёл?

— Я не ушёл, — тихо проговорил Чимин в стол.

— Правильно, ты не ушёл – ты сбежал. А ушёл он так просто потому, что мы тогда ещё не успели пожениться, он был твоим ровесником. Сам понимаешь, что в таком возрасте не то, что замуж выйти нельзя, даже в магазине спрашивают паспорта.

— Это я понял. А почему конкретно Чимин «сбежал»?

— О-о-о, сын мой. Неужели не помнишь? —Юнги злобно усмехнулся, смотря на Чимина, а тот в свою очередь несколько раз всхлипнул. — Он тогда вечером выбежал на улицу, ничего не сказав. Трубку не брал. А явился домой утром, весь в засосах и синяках.

— Не правда! — громко всхлипнул Чимин, поднимая красные от слёз глаза на Юнги. — Я тогда любил тебя, а только и твердил о своём Хосоке! Я тогда разозлился, вспылил и решил расслабиться. Подумал, что остальным помогает, значит, и мне поможет. Пришёл туда, а там кругом только пьяные альфы и омеги. Я решил не отставать. Выпил, а потом мне подсунули какую-то сигарету. Я был пьян и не соображал ничего, вот и скурил её. Да, признаюсь, альфа тогда меня увёл в туалет. Но, что я мог сделать, будучи пьяным и накуренным? Я не мог пошевелить рукой, ногой. Ничем. Но он... Он не заходил дальше пальцев, правда! — уже ревя пояснил Чимин.

Всё в шоке уставились на него и Юнги в том числе. Он и не предполагал, что Чимин мог его любить. Да и не мог он это узнать, ведь он это скрывал, так ещё и омегу советовал найти. Он на себя намекал, что ли?

— Отец, у меня последний вопрос. Почему ты не нашёл омегу за эти десять лет?

— Не знаю. После Чимина я никого не замечал и не видел. Думал лишь о нём и всё. Потом выяснилось, что он мой истинный. В книге прочитал, потому, что я его чувствовал. Чувствовал его жизнь.

Теперь все смотрели удивлённо на него. Это признание в любви или всем троим показалось? Вообще это не важно, ведь Чимин бросается на шею к Юнги обнимая его.

— Ты любишь меня?

— Да. Больше жизни.

One day there will come a moment when the pain of the past will leave you forever.
She left Jimin.

The End.