TQKS ♥ Монетки❤️ Copper Coins❤️ медные монеты на алтарь предков

Глава 20: Слепой Прорицатель (3)

Когда Лу Двадцать Семь вытер слезы, выражение его лица снова стало упрямым. Он сжал край рубашки и начал возиться с ней, избегая смотреть в глаза Сюэ Сянь и Сюаньмин. Он посмотрел на крошечный язычок пламени в камине и сказал меланхоличным голосом: "Примерно полмесяца назад Лу Девятнадцать сказал мне, что собирается отправиться на остров Могильных Камней на реке..."

Участок реки, проходивший через округ Волонг, был в основном мелким и узким, со слабым течением и небольшими островками там и сям. Островки были такими крошечными, что, если бы братья Лу построили на одном из них курятник, им тоже было бы тесно. Островки питали длинные, прекрасные поля зубчатой травы и в основном служили местами отдыха для морских птиц.

Все, кроме одного, который был гораздо больше-достаточно большой, чтобы считаться островом.

Издалека казалось, что на этом острове раскинулся дикий лес, ветви которого переплетались, создавая ощущение большой зеленой булочки манту или надгробия. Местные жители называли его "Островом Манту" или "Островом Надгробий".

Большинству людей не нравилось приближаться к Могильному острову. В самом деле, там не было ничего, кроме дикой травы и деревьев-она была бесплодной и темной, и совсем не привлекательной. На Могильный остров ступали только фармацевты. По-видимому, дикая почва на острове была невероятно плодородной и влажной, отличное, спонтанное место для лекарственных трав.

Лу Девятнадцать было два или три раза.

Ясным утром примерно полмесяца назад Лу Двадцать Семь проснулся и обнаружил на краю кровати записку. Лу Девятнадцать не умел пользоваться кистью, и когда он писал, то всегда просто макал палец прямо в чернильницу, так что его почерк был густым и легко читаемым. В записке была только одна кривая строчка: "Путешествие на остров Могильных камней".

Как и заметили внешние наблюдатели, у братьев Лу не было хороших отношений. Лу Двадцать семь был колючим ребенком с плохим характером, с которым было трудно справиться, а Лу Девятнадцать был эксцентричным, отчужденным мистиком, который говорил как можно меньше. Для него не было ничего странного в том, что он исчез, оставив только записку.

Таким образом, Двадцать Седьмой больше не думал об этом. Он встал, чтобы приготовить себе еду и собрать хворост, делая все свои обычные дела в ожидании возвращения Девятнадцати.