Сладкое искушение

Глава 18.

Pov. Чонгук.
Настоящее.
Я медленно отвернулся от камина и посмотрел на свою молодую жену. Она была бледна, ее губы приоткрылись от ужаса после моего рассказа.
— Когда я женился на Гайе, она была влюблена в своего сводного брата. Тогда я этого ещё не знал. Ее родители были в курсе, но предпочли не разглашать эту информацию. Возможно, теперь ты понимаешь, почему я остерегался Криса.
Лиса прикрыла рот ладонью и уставилась в пол, будто ей было невыносимо смотреть на меня. Я не мог винить ее за это. Эта история потрясла даже моего отца и Чимина.
— О Боже мой!
Я поморщился. Я ненавидел вспоминать и ещё хуже говорить о том, что произошло, но ещё хуже было выражение лица Лисы, когда она узнала правду.
— После того как я женился на Гайе, она спросила меня, может ли ее сводный брат стать одним из ее телохранителей. Я согласился, потому что она была несчастна вдали от дома, и думал, что это поможет. Я хотел, чтобы она нашла счастье в нашем браке.
Лиса кивнула, не поднимая головы.
— Ее родители? Ты их убил.
— Да. Они предали меня. Их ложь стоила жизни Гайи и Андреа.
Она резко втянула воздух, охваченная ужасом. Лиса была хорошей девочкой. Доброй и позитивной, готовая видеть свет даже в темноте. Я втянул одну женщину в пропасть. И отчаянно надеялся, что Лису не постигнет та же участь.
— Гайя практически просила тебя убить их в своем последнем письме.
— Она хорошо меня знала.
Иногда я делился с ней подробностями своей работы, когда меня особенно трясло или когда она интересовалась, что случалось нечасто.
Лиса отрицательно покачала головой. Она сказала, что наш брак будет обречён, если я не расскажу ей правду, но у меня было такое чувство, что данная правда только что положила конец тому, что расцвело между нами. Потеря Гайи не причинила мне боли. Во-первых, потому что она предала меня, и во-вторых, потому что я никогда не любил ее. Потерять Лису — я бы этого не пережил. Мы были вместе недолго, но за несколько недель нашего брака она скрасила мои дни больше, чем я мог себе представить.
— Я никогда не поднимал руку на Гайю, даже тогда. Я бы никогда ее не убил. Что бы ты ни решила, тебе не нужно беспокоиться о своей безопасности, Лиса. Я не причиню тебе вреда.
Конец Pov. Чонгук.

Pov. Лиса.
Я не могла дышать. Услышав, как Чонгук рассказывает о случившемся грубым, горьким голосом, я глубоко встревожилась. Все оказалось гораздо хуже, чем я ожидала. Мысль о том, чтобы обнаружить Чонгука с другой женщиной, терзала меня. Насколько хуже это должно было быть для него? Найти свою беременную жену с ее сводным братом, человеком, которому он доверял, и узнать, что его дети, возможно, даже не его. Это было слишком ужасно, чтобы даже думать об этом. Даже я не была уверена, как бы поступила в подобной ситуации. Возможно, он и не убил кого-то, но я не была человеком, воспитанная, чтобы выжить в мафии.
Увидев выражение моего лица, Чонгук мрачно улыбнулся.
— Это тот мужчина, за которого ты вышла замуж, Лиса. Я пойму, если ты сейчас боишься меня. Я не стану мешать тебе переехать в другую спальню, но ты, конечно, понимаешь, что нам придется остаться женатыми ради Сары и Бао. Они не могут потерять и тебя тоже.
Я вскочила на ноги, забралась на колени к Чонгуку и обхватила его руками, даже когда он напрягся. Я крепко поцеловала его. Боже, это было ужасно. Всё. Конечно, нехорошо, что Чон убил человека в приступе ревности, но он был убийцей, и он, как и все мужчины в нашем мире, убивал и за меньшее. Часть меня это понимала.
В глазах Чонгука смущение смешалось с неуверенной надеждой.
— Что... что ты делаешь?
Я прижалась лицом к его горлу. Он легонько обнял меня за плечи.
— Лиса? Скажи что-нибудь.
— Я вовсе не боюсь тебя.
Я не боялась. Может, мне и следовало бы бояться, но я всегда знала, что он способен на жестокость ради таких пустяков, как власть и деньги. То, что он убил, потому что кто-то причинил ему боль, только доказывало, что он не был бесчувственным убийцей.
Чонгук просунул палец мне под подбородок и приподнял мое лицо.
— Ты слышала, что я сказал.
— Слышала. Ты защищал Бао и Сару. Сохранил жизнь Гайи, несмотря на то, что она сделала. Я знаю, что многие мужчины так бы не поступили. Это больше, чем я ожидала, зная истории о тебе.
Рот Чона цинично скривился.
— Полагаю, это хорошо, что твоё впечатление обо мне было уже плохим с самого начала.
Я закатила глаза, надеясь разрядить обстановку.
Чонгук погладил меня по щеке.
— Только ты заставляешь меня чувствовать себя лучше, оскорбляя простым взглядом.
Я схватила его за плечи, приблизив наши лица.
— Ты хотел оставить прошлое в покое, и я хочу тебе помочь. Перестань думать, что я собираюсь сделать то, что сделала Гайя. Я не она, и определенно не окажусь в постели со своим братом. Даже от одной мысли об этом меня тошнит. И не буду изменять тебе ни с кем другим. Я хочу тебя, и верна тебе. Можешь протащить эту информацию через свой толстый череп?
Чонгук указал на свою грудь.
— Здесь, я знаю, что ты не Гайя. — потом указал на свою голову. — Вот в чем проблема. Я не очень доверчивый человек и никогда им не был. Теперь уже меньше, чем когда-либо. Но я стараюсь, — он обхватил мою голову и прижал наши губы друг к другу, прежде чем прошептать: — Я не могу потерять тебя.
— Ты не потеряешь. Нет, если продолжишь работать над своими проблемами доверия, если продолжишь бороться за нас, потому что я чертовски уверена, что готова отправиться на войну за этот брак и наших детей.
Чонгук медленно отступил назад.
— Что ты сказала?
Я поджала губы.
— Что я готова сражаться за нас.
— Нет, — хрипло ответил он. — Ты сказала «наши дети».
Я покраснела. Мало того, что я почти призналась в своих чувствах, я еще и проговорилась, что хочу, чтобы Сара и Бао были нашими, а не только его. Я знала их всего месяц, но мне предстояло находиться рядом с ними еще много лет. Надеюсь, когда-нибудь они станут моими в своем и чужом мнении.
— Я знаю, что они твои... не мои, не совсем, но мне немного больно, когда ты говоришь, что они твои дети, будто я не забочусь о них...
Чон рывком притянул меня к себе и яростно поцеловал. Я прижалась к нему, почти задыхаясь, когда он, наконец, отстранился.
— Я не заслуживаю тебя, Лиса, но мои дети... наши дети заслуживают.
— Я очень, очень позабочусь о них. Даже если ты никогда не захочешь сделать другого ребенка, со мной все будет в порядке, потому что я буду воспитывать их так, как если бы они были моими собственными.
— Я знаю, — тихо сказал он. — Это то, что я тоже делаю.
Я заглянула ему в глаза.
— Ты когда-нибудь делал тест на отцовство?
Я была совершенно уверена, что знаю ответ.
— Нет, — ответил Чонгук.
Одно это слово заключало в себе столько эмоций. Любовь к Саре и Бао, решимость заботиться о них, но также и страх.
— Значит, ты не знаешь, твои ли Бао и Сара?
— Нет. Сара и Бао выглядят как их мать... как...
Как сводный брат Гайи.
— Но у них такой же цвет волос, как у твоей сестры.
— Да, — согласился он, но в его голосе прозвучало сомнение, и я поняла почему. Теперь, действительно думая об этом, я должна была признать, что ни Сара, ни Бао не имели никакого сходства с их отцом. При мысли о такой возможности у меня защемило сердце. Я судорожно сглотнула.
— Почему?
— Потому что я люблю их и чертовски боюсь, что результаты анализов могут это изменить. Особенно Бао... мне невыносима мысль, что я могу обидеться на него за то, что он похож на Андреа.
— Ты действительно думаешь, что любил бы Бао меньше, если бы он не был твоим?
— Понятия не имею, — признался Чонгук грубым голосом. — Я ни хрена не знаю, поэтому и не хочу рисковать. Я лучше не буду знать правды, лучше буду жить во лжи, чем причиню боль Бао или Саре.
Я обхватила ладонями его щеки.
— Это твои дети, Чонгук.
— Ты не можешь знать...
— Они твои. Потому что ты любишь их, потому что ты растишь их, и потому что они любят тебя как своего отца. Вот что имеет значение.
— Да, — сказал он через мгновение. — Как ты можешь быть такой чертовски мудрой и доброй, Лиса? Это я должен давать тебе советы. Ради бога, я ведь  старше тебя.
Я пожала плечами.
— Мне пришлось быстро повзрослеть.
Чонгук убрал челку с моего лба, и его лицо омрачилось тоской.
— Благодаря мне. Я думал, что ты еще один ребенок, о котором необходимо заботиться после нашей первой встречи, слишком юная, чтобы справляться с обязанностями моей жены, но ты доказала, что я ошибался. Ты заботишься о моих детях, об этой собаке, даже обо мне.
— Лулу. Вот как ее зовут.
— Андреа подарил ее Гайе за несколько недель до того, как я узнал об этом.
— Ох.
Это объясняло, почему он едва мог смотреть на Лулу. Она напоминала ему о слишком многих обидных вещах.
— Это не ее вина.
— Она слизывала кровь Гайи!
Я съежилась, не желая вдумываться в этот тревожный образ.
— Она собака. Она не хотела ничего плохого.
Чон с усталой улыбкой склонил голову набок.
— Ты можешь оставить ее себе, но не жди, что я обрету связь с этим животным.
Я подавила ответное желание. Некоторые вещи требуют времени. Я провела кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке и подбородку Чонгука.
— Ты знаешь, почему Бао избегает тебя? Он что-нибудь видел?
— Он не присутствовал ни при убийстве Андреа, ни во время моей стычки с Гайей, — он потянулся за своим стаканом и сделал большой глоток. — Сразу после смерти Андреа с ним все было в порядке. Но в последующие недели он отстранился, а потом, после самоубийства Гайи, я не смог до него достучаться. Бао таит обиду на меня. Я вижу это по его глазам. Раньше мы были близки, но все изменилось... он не хочет говорить, так что я не знаю, что именно сказала ему Гайя или что он увидел.
Я прижалась лбом к его лбу.
— Мы все выясним вместе. Ради нас. Ради наших детей.