За окнами метель воюет, вертя снежинками колючими простор до мутины слепой. Всё белым-бело, не видно даже деревьев ближайших — хуже тумана перед рассветом. Небольшое окошко узором причудливым покрыто практически всё, только маленькая щель без куска льда открывает вид на двор. Ведьма глазеет туда так неистово любопытно, что Фреа не может сдержать своей улыбки, расчёсывая гребнем её длинные волосы.
— Ты так чудна, — говорит она добродушно, стараясь не сделать девушке больно. — Я заплету тебе косу, будешь проще смотреться.
Ведьма, кажется, совсем не слушает, всё продолжая лицезреть погоду буйную. Сидит на стуле, прижав к груди колени содранные, и боязливо воздух в лёгкие берёт. Ей чуждо всё, что творится вокруг, и даже добрые действия от яремницы этого дома не дают чувства спокойствия и безопасности.
Сегодня она чиста, как те же снежинки, падающие с неба, согрета и накормлена стравами руками этой женщины — девушка впервые ощутила себя той маленькой девочкой, которую так заботливо выращивала мать когда-то. Но этот уют почувствовала лишь на мгновение, ведь в голове только и стоял образ бездушного палача, который обещал наведываться каждый день сюда. Ведьма одичала, живя жизнью лесной и людей сторонясь, потому и как вести себя — не знала.
— Ты не смотри, что он так суров, на деле тот ещё ребёнок капризный, которому только ложку мёда подавай, — а Фреа всё продолжает вести монолог свой. — Просто делай, что говорит, пускай и не хочется, и не попадайся ему под горячую руку, тогда и поладите. Сестру излечи его, без неё Чонгук жизни не видит.
— Не спасти её, — вполголоса прохрипела ведьма, голову свою опуская.
— Не вздумай говорить такое, — яремница подвязала косу лентой атласной, любуясь работой проделанной, стараясь не думать о смерти бедной девочки, что мучается уже два месяца. — Особенно Чонгуку. Сделай всё возможное, я от себя искренне прошу. Пускай господин тебе и не нравится, но девчонку спаси — Джису заслуживает жизни.
Ведьма косу на плечо седую положила, пальчиками узор нащупывая. Так красиво и удобно. Коль убежать она не может, то будет пробовать лечить, однако страх необратимой утраты этих людей больно бьёт по шее, где должен висеть её камень. Если не спасёт — её саму погубят.
— Я дам тебе совет дельный, — вдруг предлагает Фреа, улыбкой милой девушку озаряя. — Стань на это время женщиной, а не ведьмой, тогда и с Чонгуком управишься, себе не навредив.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
walpurgis night
FanfictionС дрожью стиснутся тучи над людом, Грозясь высосать грязные души. Вьюгой бешеной вскружит по кругу, Всех смотрящих на ведьму удушит. И глаза зеленцою покрытые, Вдруг зрачками закрасятся чёрными. Сердце хрупкое ведьмы разбитое, Обрастёт вдруг камням...
