За тишиной твоих мыслей

Ничего не потеряно, пока не будет потеряно

Охрана пропустила нас внутрь, оставив навязчивых репортёров там, где им самое место – на улице, не пересекать рамки допустимого. На этот раз в больнице было тихо. Даже слишком. И, наверное, это должно бы вызывать какое-то счастье или хотя бы малую долю облегчения, что сегодня слишком мало пациентов. Никакой суеты, в основном только персонал и несколько людей ожидающих своего направления в нужный кабинет. Но страх перед встречей с отцом заставлял меня лишь волноваться.

В палате было шумно. Не знаю, как медсёстры и врачи это допустили, но количество людей явно превышало допустимые нормы. Один голос тёти Пэм чего стоил, пока она горланила очередные возмущения на счёт больницы и персонала. А ведь отец всё ещё слаб и нуждается в покое, пока в метре от него разворачивается очередной скандал, который вряд ли пошёл бы ему на пользу. Наверное, отец уже жалел, что вообще вышел из комы, глядя, как близкие его люди ругаются. Мне казалось я тоже не выдержу и собиралась предложить Чонгуку поехать к нему домой откладывая поездку на завтрашний день. Но ведь этой мой отец.

Сразу войти я не смогла. Мы притормозили в паре метров от двери, по обе стороны от которой стояли громилы, охраняя моего отца. Иногда они менялись, но лишь за тем чтобы отдохнуть, перекусить и снова сменить пост. Я прильнула спиной к стене, позволяя лёгким наполниться воздухом, который упорно так и застревал на уровне глотки. Мне казалось я задохнусь в этой панике. На противоположной стене был стенд со множественными брошюрами, рассказывающих о всяких болезнях, которые можно подцепить от незащищённого полового акта, раке, вреде курения и тому подобному с красочными картинками, которые рассматривать перед едой я бы не стала. Но тем не менее я смотрела на этот стенд в попытке отвлечься от разных мыслей.

Чонгук был рядом всё так же сжимая мою руку. Ладонь уже пылает от жара его прикосновения, но я бы ни за что не разорвала наши пальцы. Зачем глядеть куда-то по сторонам, когда лучшее из успокоительных стоит рядом, осаждая моё волнение всего одним взглядом. Его мягкая улыбка сравнима с тысячей слов, которые помогли бы мне успокоиться.

Многие меня осудят, сочтут поступки Чонгука отвратительными и непростительными, а меня глупой влюблённой идиоткой закрывшей глаза на те страшные вещи, что он совершил. Но мне плевать, потому что бежать уже поздно. Омут, пленивший Чонгука, уже поглощал и меня, медленно, не торопясь. И если такова цена за возможность быть рядом с человеком, которого я люблю, то она не так уж и велика.