Чемоданы собраны [Заморожено]

Часть тринадцатая

1/2
Настоящий

— Брат... — Казахстнан дотрагивается до плеча Кыргыза, а тот жмуриться и отворачивается, складывая руки и закрываясь крыльями. Казахстнан убирает руку и растроенно вздыхает. Кыргызстан не обращает на него внимания, будто его нет. И шипит, не желает его даже видеть. Так он сидит минуту и снова, покасившись на Казаха, быстро убирает испуганный взгляд и снова складывает руки на коленях, смотрит на них. Оба сидят на улице, время от времени кто-то приходит посмотреть и стоит в дверях дома, на пороге.
— Солнце... — тихо произнес Казахстнан и посмотрел на него. Кыргызстан на секунды задумался, продолжая смотреть на свои руки. Ведь, когда ему было одиноко, а так часто было и до этого случая, давно. Всегда. Казахстнан с некой надеждой улыбнулся и был готов его обнять, но, неожиданно для него, Кыргызстан молча убрал его руку со своего плеча и отвернулся.
— Нет.
— Н-нет?.. — Казаха пошатнуло и слегка дернуло, — Ты шутишь?.. Ты врешь..! Посмотри мне в глаза!
Кыргызстан повернулся и посмотрел на него. Но глаза его уже ничего не говорили, ничего не выражали. Помутнели от обиды, замолчали от боли. Казахстнан ничего не мог сказать или сделать.
— Ты бросил меня. Это ты врешь. Почему же я не имею права врать тебе? Зато теперь, Казахстнан, все будет по-другому. Тебе не придётся тратить время, чтобы понять меня, подобрать слова. Да и говорить нам теперь не о чем. Совсем нет тем. Мы уже все обговорили. Спасибо тебе огромное, — Кыргыз тяжело вздохнул и поднявшись, пошел обратно в дом. Он прошёл мимо России и грустно взглянул на него. Россиянин проводил его взглядом и подошел к Казахстану.
— Ты обижен не меньше, — утвердил он и сел рядом, докуривая сигарету, — Чего молчишь?
— Он буквально сказал, что не хочет меня видеть. Что происходит вообще? — удивленно спросил он.
— Это ещё как посмотреть, — усмехнулся Россия, — смотри, тебя оживили, так гляди, может Эст вернётся.
— Не вернётся, — сказал сидящий у открытого окна, на подоконнике, Узбекистан.
— С чего ты взял? — спросил Россия. Казахстнан забрал у брата сигарету и с дрожью закурил.
— Видел недавно. Не вернётся... — сказал Узбек. Россия только промолчал и подошел к окну.
— Где?
— В Караганде, — пробубнел Узбекистан. Казахстнан поднял  потухшие, но удивленные глаза. Узбекистан бросил на него спокойный взгляд и, закатив глаза, продолжил подпиливать ногти. У него это нормальная привычка, когда никого нет рядом. Девочки смеяться начинают, поэтому, когда они куда-то уходят, он спокойно делает это. Братьям-то все равно, что за привычки у него, тоже поржать могут, но редко.
— Давай без шуток. Хотя бы десять минут побудь семикласником и расскажи все как есть, — сказал Россиянин. Узбекистан убрал пилочку и, подумав, вздохнул.
— Вам никогда нет дела до меня...
— Давай без этого, — перебил Казахстнан, — Как попросят что-нибудь спокойно рассказать, так всегда "вы меня не понимаете", "вам никогда нет до меня дела", "иногда мне кажется, что скоро вы перестанете даже слышать меня" и прочее. Да, да, да. Поняли. Говори прямо, что пр...
— Ты не лучше! — вскрикнул Узбекистан, — Думаешь, что знаешь все, что нужно сказать человеку. И что в итоге? Ты молчишь! Молчишь и ничего не говоришь! Толку?!
— Вижу я только мешаю тебе?!
— Каз, — повернулся Россия, — правда, помолчи. Ты сам закатываешь скандал.
— Конечно, — прошипел Казахстнан и, поднявшись, пошел подальше, за дом, — Там докурю...
— Иди, может подобреешь, — сказал Рос и повернулся ко второму, — Рассказывай как есть.
Узбекистан посмотрел в комнату и слез с подоконника, сел на полу.
— Эй... — Россиянин пошел в дом, а потом к Узбеку, — Ты чего? Обиделся? Не принимай в серьез, Узбекистан.
— Все хорошо, — вздохнул Узбекистан, не решаясь поднять на него глаза, — Я... я не обижен... Просто странно это все.
— В тебе человечность просто проснулась, — улыбнулся Россия и сел рядом, — А на Казахстнана, все равно, не обижайся. Ну, плохо ему.
— Слышал.