Дьявол падшего Ангела

Глава 2

Мне до тошноты надоели влюбленные женщины. Женщины, которые ненавидят, гораздо интереснее.

Разлепив глаза, девушка перевернулась на бок и сонно простонала. Голова всё ещё болела; тело отказывалось двигаться. Неужели всё могло быть настолько ужасно. Неужели эта будет единственная объяснимая боль — чёртово похмелье. Почему эта самая безболезненная боль их все, что неё есть? Что в какой-то момент пошло не так? Когда она встретила Рона? Когда они спасли её от горного тролля? Когда появился Волан-де-Морт? Когда Виктор пригласил её на Святочный Бал? Когда Лаванда липла к Рону? Когда закончилась война и они попытались восстановить то, что разрушено? Когда именно? Почему именно сейчас? Не пятью годами ранее? Когда всё ещё можно было исправить, а сейчас, дозволено только лишь сгладить углы.

— Чёрт, — хрипло рыкнула девушка в подушку. Мысли разрывали её сознание.

В глубине комнаты появляется патронус Джинни: «Гермиона, скажи пожалуйста, что с тобой и детьми всё хорошо, мы с Гарри волнуемся». Почти сразу после патронуса Джинни, комната вновь озаряется голубым свечением, из которого появляется зайчик: «Герми, мне Джинни всё рассказала. Мы с ней скоро будем». От понимания, что сейчас придётся всё разгребать заново, у Гермионы заболела голова.

Подруги не заставили себя долго ждать. Стоило Гермионе попытаться встать с постели, к ней в комнату ворвались две обеспокоенные девушки.

— Боже, Гермиона, что с тобой произошло? — Надрывно спросила Полумна, подбегая к девушке.

— Мне Гарри сказал, что тебя ночью забрали в Аврорат, но когда он приехал — тебя уже не было. Кто за тебя внёс залог? Он тебе не навредил? Это был не маньяк?

— Мерлин, Джинни успокойся, у меня голова болит. Это был Драко Малфой — он забрал меня из Аврората. — Сказать, что девушки потеряли дар речи, это ничего не сказать. Они сидели на её кровати, почти не шевелясь — это чуток пугало. Даже не чуть-чуть. — Девочки?

— Что там делал Малфой? — в унисон спросили подруги, бессознательно придвигаясь ближе.

Гермионе пришлось рассказать весь вчерашний вечер. Часто, она останавливалась и сглатывала болезненный ком в горле. Ей тяжело давался этот монолог, учитывая её неудавшееся выступление на сцене.