Cinderella

Глава Первая.

В Некотором Царстве, в Некотором Государстве, жил купец и его жена. Родился у них сын - единственный ребенок. Природа мальчишку не обидела - зеленые глаза так и светились от счастья, а длинные запутанные кудри эпично развивались на ветру, когда мальчик бегал со своим любимым воздушным змеем, запуская его. 

Детский мозг Гарри не мог осознать то, что дерьмо в жизни случается. Случается не по его воле, и никакое волшебство не сможет предотвратить этого.

В десять лет он остался без своей матушки. Тогда он больше не видел в своей жизни любимой женщины. 

Отец знал, что юный Гарри слишком расстроен. Хотя он не подавал виду - мальчика нельзя было увидеть без широкой улыбки на лице. Он помогал отцу по хозяйству, полностью заменяя женщину в доме. Только вот изумрудные глаза больше не светились счастьем. Теперь это были два глубоких океана, которые так и излучали разочарование в жизни. Тогда-то отец и решил жениться снова. 

Мистер Стайлс был довольно завидным женихом после того, как потерял жену. Он имел все, что нужно для счастья - дом, дерево и сына. И много-много денег. Поэтому поиски жены не заставили себя долго ждать. 

Женщина была слишком красива для того, чтобы быть настоящей. Ее черные волосы почти всегда были собраны в тугой хвост и касались поясницы новой миссис Стайлс. И вообще она не выглядела на свои пятьдесят лет. Сама она была умна и расчетлива - именно поэтому и вышла замуж за отчаявшегося отца Гарри. 

Тем не менее имела она два молодых сына - Эл и Тей. 

Эти двое были ровесниками юного Стайлса, но их никак нельзя было сравнить с кудрявым чудом.

Во-первых, оба отпрыска были на удивление тупыми, это было странно, потому что мать их, как говорилось выше, была довольно умной. 

Во-вторых Эл и Тей совершенно не походили друг на друга. Один, Эл, был темноволосым плосколобом, когда второй имел светлые волосы, нет, не такие, как у Найла - близкого друга Гарри. Тот цвет, что носил на голове Тей, нельзя было назвать цветом. 

Но было у братьев то, что реально их объединяло. Они обожали доставлять Гарри, который превратился в машину для прислуги в свои пятнадцать, много хлопот и неудобства. Постоянно злобные детишки доставали мальчика, ломая его игрушки, сжигая книжки и выбрасывая, например, одежду из его же комнаты. Отец был слишком занятым человеком для того, чтобы уследить за всем и сразу. Поэтому, когда раздраженный и обиженный сын подбегал к отцу, рассказывая ему о том, что парни специально пробежались по чистому полу, что подставили ему подножку или украли его любимые рисунки, отец просто отчитывал братьев, а те злобно переглядывались, в уме обдумывая план мести. 

После смерти отца Гарри понял, насколько жизнь до ухода последнего родного для него человека была счастливой. Отец ушел слишком не вовремя. Слишком быстро и неожиданно. И то, что Гарри не проливал слезы ни тогда, когда нашел его бездыханное тело на кровати, ни на похоронах, не значило, что его душа не разбилась полностью. Просто после похорон матушки он зарекся на слезах. Они слишком помогали ему идти по жизни.

Они слишком убивали его изнутри. Поэтому, видя плач других людей, которые прощались с добрым купцом, он просто стоял с каменным лицом, слушая треск своего сердца и стуки разрыхленной земли, которая ударялась о крышку лакового гроба. 

Не один он не плакал на этих похоронах. Его мачеха стояла прямо около погружения. Ее руки были сложены у нее на животе, а ноги перекрещены в расслабленном состоянии. Все люди восхищались ее выдержке, так как она не показала ни одной эмоции на своем лице. Гарри отчетливо видел, как засветились ее черные глаза и как уголки накрашенных губ женщины устремились вверх. 

Когда же она подняла взгляд на Гарри, который все еще хотел проснуться, наконец, маленьким мальчиком, в одной комнате с его родителями, когда ее глаза, полные злобы и радости, пересеклись с безжизненными изумрудами, Стайлс понял, что обречен. 

И вера в чудо испарилась. Ведь он не спал. Он существовал теперь в том мире, в котором каждый день будет переживать боль и унижение. 

Шестнадцатилетний Гарри потерял остатки какой-либо слепой надежды тогда, когда впервые встретился со своими замечательными братьями теперь, после смерти отца.