Immortale

7

Виктория не говорит и не обещает, что все будет хорошо. Она родилась и выросла в расшатанной семейке идиотов, а работала в месте, схожем с борделем, где понятия слова хорошо и всё наладится в этих местах - это когда не ломает от отсутствия дозы, не избивают, прижимая раскалённые бычки сигарет к голой коже, и когда живот не сводит от голода, а голову не проламывает «приятель» из клуба, позарившийся на тело и так отчаянно желающий выебать за просто так без подтекста.

Это просто протухшая жизнь, в которой нет места никаким блядским всё наладится.

Но верить в это почему-то очень хочется.

Продолжает обнимать крепко-крепко, стискивает изо всех своих сил, да так, что кажется кости сейчас вылезут и искры из глаз полетят, но Виктория не протестует, вцепляясь в его плечи, как в спасательный круг. Его одежда промокает от горячих слез, что льются не прекращая из ее глаз, как вода из прорвавшегося крана. Дамиано жмурится так, что самому становится не по себе от всхлипов, разглаживает спину руками, будто пытаясь перенять толику боли на себе. Девушка тянется, сжимает тоненькими пальчиками широченную ладонь Давида, пробегаясь по ней туда-сюда, заставляя чуть съёжится. Пальцы поверх его руки обжигают до волдырей, и в горле растекается разными оттенками, будто он ртути наглотался.

– Ты боишься не справится с этим всем?

Боится ли? Когда-то она боялась, что навсегда застрянет в том городе, где отец не думая и минуты развернется и уебет, не оглядываясь, матерясь сквозь зубы, сжимающие дымящийся окурок, а мать лишь самодовольно хмыкнет, что призрачное сомнение в её адекватности растечется по жилам, растворяясь. Ни одна боль несопоставима с этой, ни один другой страх не стоит ничего.

Во всяком случае думать так проще.

И выдыхает, кусая нервно губу и пряча глаза, несмотря на легкое чувство вины, упорно витающее и цепляющее изнутри лёгкими нотками, что столь отчетливо проступающего на лице, кажется, что она светится изнутри.

– Просто я в небольшой растерянности, что все пойдёт не так.

Она решила для себя кое-что после разговора, например, что ей безумно хочется развернуться и бросится прочь из похоронившей заживо жизни. Убежать куда подальше, закрыв глаза от привычного похмелья, настигающего в любое время суток и наркотической ломки, извечной тошноты, от бычков, наручников, которыми так любят приковывать эти уроды. Подальше от всей этой ебаной жизни, из которой кажется нет конца и края, что ощущение будто никогда уже не выбраться. Затянуло как водоворот и засосало, но каждый зависимый знает, что одними словами не отделаться.