С чистого листа

Глава 34.

ГЛАВА 34.
Вечером с работы вернулась Лета, младшая дочь Рони и его жены Таи, она единственная в семье получила образование и работала сельским лекарем. Даг настоял, чтобы племянница меня осмотрела. Как чувствовал, что я грохнулась в обморок не от переутомления.
После осмотра Лета позвала в комнату Дага и радостно сообщила, что у нас с ним будет ребёнок.
Я недоуменно уставилась на мужчину, который смущённо крякнул в кулак.
Какой ребенок? Исходя из завещания мне, конечно, нужно родить сына, но не от гуляки же капитана?
— Черт побери этого Эдварда, — зло, в сердцах, бросила я, поднимаясь с кровати.
Сообразив, что всё не так просто, и Даг не отец ребенка, Лета тихонько выскользнула из комнаты.
— Кто такой черт? И при чем здесь Эдвард? — серьезно, без доли иронии допытывался Даг.
— Послушай, а может мне тебя в мужья взять? Ты мужчина умный, сдержанный, обстоятельный, думаю мы поладим. Я же невеста хоть и с приплодом, но богатая. Что скажешь? — иронизировала, не зная, радоваться мне или огорчаться.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Какой из двух?
— Чей это ребенок?
— Тебе не всё равно?
— Нет, — твердо ответил он, желая получить ответ.
— Капитана, — с досадой ответила я и уже спокойнее добавила. — Чей же ещё?
— Точно не Коула?
— Да за кого ты меня принимаешь, — вспылила в ответ, — хотя, конечно, ты имеешь право так обо мне думать. Ещё и полгода со дня смерти Рассела не прошло, а я не устояла перед мужской харизмой бабника капитана. Сама не знаю, что на меня нашло, но я по-прежнему тоскую о нём, — упав в плетеное самодельное кресло, сгорая от стыда, закрыла лицо руками.
— Не понимаю, зачем тогда ты бежала, если капитан тебе дорог? — вкрадчиво спросил Даг.
— Зачем? — подняла голову, посмотрев в его черные, как ночь, глаза, в которых плескалось волнение и беспокойство. — Не хотела быть третьей лишней. У него уже есть госпожа Элла, и я не стану вмешиваться в их отношения.
— О каких отношениях ты здесь толкуешь? Элла его мать.
— Мать? Как мать? Но слуги сказали, что Элла и капитан близки, у них тайная связь. Я и сама видела, как он ее обнимал.
— И как же он ее обнимал?
— Нежно, с любовью.
— И поэтому ты сбежала?
Я виновато кивнула, внезапно осознав, как глупо поступила, сбежав, даже не поговорив с Эдвардом.
— Ты должна сообщить ему о ребенке.
Я отрицательно покачала головой.
Три месяца прошло, он и думать обо мне забыл. Зачем я ему? Так, мимолётная интрижка. Была и нет.
Не о чем и жалеть.
— Сообщи, — настаивал Даг.
— Зачем мы ему? Лучше ты соглашайся на фиктивный брак со мной, станешь хозяином замка, — перевела разговор в другое русло.
— Извини, — угрюмо произнёс он, — но я женюсь только на той, которую давно люблю, и не на ком больше, — произнёс Даг и покинул комнату, прикрыв за своей спиной занавеску.
Что же это получается? У него есть возлюбленная? Но кто же она? Стоит расспросить Роя и Каю, может они что-то знают?
Сам Даг ни за что не расскажет, если до сих пор не сказал ни слова.
Может, это кто-то из местных? Первая любовь? Или из женщин, живущих в замке Рох? Но тогда зачем он поехал со мной? Ведь сам напросился.
Но я, кажется, не о том думаю.
Даг сказал, что капитан свободен. Элла его мать, а значит, он мне не врал. И всё что между нами было — правда. Его слова любви, его горячая страсть и нежные объятья, его глаза полные разочарования и тоски там, на берегу.
Я поспешила, поступила глупо, но как всё исправить?
Не могу же я оставить ребенка без отца?
Но, так ли я нужна Эдварду? Может, выбросил из головы и из сердца да забыл? Ведь, если бы по-прежнему любил, то искал.
Даг велел написать письмо капитану, что же, напишу и обратный адрес тоже укажу, а дальше остаётся только ждать.
А сейчас разыщу Роя и поспрашиваю о сердечной привязанности его приятеля.
Мои попытки оказались пустыми. Ни Рой, ни Кая ничего не знали о чувствах Дага. Женщин и их внимания он избегал, ни с кем в близких отношениях замечен не был.
Но как же так? Может, я неправильно его поняла? А как иначе можно понять слова, которые он произнёс сегодня в спальне?
Решила пойти другим путём, расспросить самого Дага, но сначала его надо было задобрить.
Раздобыв бумагу, чернила, я села за письмо.
Получилось кратко и сухо:
"Здравствуй, Эдвард!
Так получилось, что наша короткая связь имеет свои последствия, я жду ребенка.
                                      Лоя Харибор".
Получилось так себе, рука потянулась к листу, с намерением его скомкать, но сработала моя природная бережливость.
Бумага для карийцев непозволительная роскошь, мне повезло, что Лета лекарь. Ей выделяют небольшие листы для назначений, одним из них я с её разрешения и воспользовалась.
Прихватив письмо, пошла искать Дага.
На заднем дворе он мерился силой со своим братом, устроив подобие армрестлинга.
Пришлось ждать, пока два взрослых полупьяных мужика натешатся. В процессе поддалась азарту, кричала, как ненормальная:
— Даг! Даг! Даг, не сдавайся! Покажи ему, кто здесь старший брат!
На самом деле, я даже не знала, кто из них старше.
Проиграв два раза подряд, Рони ругнулся себе в бороду, встал из-за самодельного стола и, махнув рукой, пошёл в дом.
Я же примостилась на его место.
— Силищи у тебя, Даг, хоть отбавляй, — решила начать разговор с лести.
Мужчины, они же, как дети, дай им в руки желанную игрушку, по голове погладь, похвали, считай, что дело сделано, ты привлекла его внимание. Я ещё и бицепсы у него потрогала, нежно так, ненавязчиво, но всё же перестарались, мужчина, и правда, дикий оказался. В сторону отпрянул, смотрит испуганными глазами.
Кажется, всерьёз подумал, что я женить его на себе хочу.
— Даг, а ты сказал, что мать Эда госпожа Элла, но как же так вышло, что это тайна за семью печатями? И отчего они позволяют другим думать о своей любовной связи, а не расскажут всем правду? Что за таинственность? — зашла издалека, чтобы переключить его мысли в другое, менее опасное для меня русло.
— История эта давняя, — облегчённо выдохнув, расслабился Даг, удобнее усаживаясь на плетеном стуле. — Элле тогда лет шестнадцать было. Её отец держал небольшую придорожную харчевню на перепутье трёх дорог под названием: "Три петуха".
Собирался там всякий сброд, а Элла прислуживала, разносила заказы по столам, выпивку, но нрав у её отца был взрывной, рука сильная, его в округе боялись, поэтому девчонку не трогали, а по доброй воле она не соглашалась. Но однажды проездом заехал в их края грозный господин и приглянулась ему Элла, он её в комнату прислуживать позвал, отца её звонкой монетой одарил, но тот не в какую не соглашался. Пошёл торг. Много денег приезжий за девушку выложил, на те деньги можно было дом крепкий построить и ещё бы осталось. Жадность одержала вверх над отцовской любовью, отправил Бен дочь в комнату к тому господину. Я предлагал ей бежать, но страх и покорность перед волей отца, не позволили Элле бежать с нищим парнем в никуда. Всё правильно.
Что я ей мог предложить? Ничего, кроме жалкого существования на гроши, которые платят за мелкие услуги.
Я тогда только прибыл с Южного острова, в дороге подрабатывал юнгой на корабле за хлеб. В порту работы для меня не нашлось, а Бен взял к себе в услужение. На стол подать, убрать, посуду по ночам мыть. Кормили сытно и угол под лестницей, в каморке, выделил, но денег не платил. Сбережения у меня все же кое-какие были, от особо щедрых клиентов, опять же иногда послание велели отнести, за это платили мелкой монетой, а я собирал, не тратил, мечтал накопить побольше и жениться на Элле.
Но даже после того случая, когда она провела ночь в спальне господина, готов был всё забыть и даже обрадовался, что шансы стать ее мужем у меня возросли, но всё вышло иначе.
По утру тот господин отсыпал Бену ещё монет и велел ни под кого дочку не подкладывать и замуж не отдавать.
Бен на эти деньги отстроил заезжий двор, а тот господин стал с тех пор время от времени наведываться к ним. Гостил по два, три дня и всегда к себе Эллу в комнату звал, а когда она забеременела и родила мальчика, ребенка он забрал. Элла тогда горько убивалась по сыну, просила оставить с ней, но господин её не слышал. Он уже в годах был, не одну жену пережил, но имел только одного сына, а поэтому решил подстраховаться и на всякий случай иметь под рукой ещё одного наследника, пусть и бастарда. Ребенка он отдал в приемную семью и благополучно забыл о нем, пока не пришло время. Так вот и случилось, что Эдвард рос без матери. Парень подрос, к тому времени господин лишился единственного законного наследника и вынужден был послать за бастардом. Уже после его смерти Эдвард узнал о матери, связался с ней, своё дело в портовом городе открыл. Купил торговый корабль и занялся доставкой хмельных напитков, оформил всё на своего брата по матери.
— У капитана есть брат, а у Эллы сын?
— Есть. Лигар. Он был в море, когда мы гостили в таверне. У Эллы и муж был, погиб в прошлом году, в шторм.
— А ты значит, так и не женился?
Даг грустно посмотрел вдаль, на вершины синих гор.
— Нет. Не встретил никого, на ком хотел бы жениться, никого, кроме Эллы.
— И что все эти годы совсем не с кем? — полюбопытствовать, искренне сомневаясь, что Даг не приукрасил силу своей любви и верности.
— Отчего же, организм своего требует, захаживал время от времени в дом неги.
Вот теперь верю.
— А у Эллы как жизнь сложилась, мужа ей тоже отец выбрал? А тот господин не воспротивился?
— Старого Бена разбил паралич, Элла сама во главе семейного дела встала, справедливо считая, что имеет на это право, но в таком деле женщине одной не справится, вот и сладилось у них с капитаном одним. Его в порту уважали, жену его тоже не обижали. А потом и старший сын объявился, помощь свою предложил. Так что у Эллы всё хорошо сложилось. Она сделала правильный выбор.
— Но сейчас то она свободна, почему ты ей не скажешь о своей любви?
— Зачем? Кто я и кто она? Я так и остался слугой, а она хозяйка и госпожа.
— Но разве это так важно, когда дело касается чувств? Ты не должен отступать, будь мужчиной — настойчивым и решительным. Любая женщина не устоит перед вниманием и напором.
— Сама-то сбежала от капитана, — произнёс Даг, недоверчиво прищурив один глаз.
— Потому что дура была. Я ему письмо написала и про ребенка тоже, не знаю, как отправить, — протянула сложенный лист.
— Это хорошо, — довольно улыбнулся Даг. — Я отправлю. Не сомневаюсь, что он не заставит себя долго ждать.