От подобного зрелища Се Лянь невольно остолбенел.
Пэй Мин:
— И такое возможно?
Хуа Чэн ответил:
— Отчего же нет?
Остальные обернулись к нему. Хуа Чэн продолжил:
— Разве выбор помощника божества — это не поднятие простого смертного на Небеса? Ему требовалось лишь временно забрать народ государства Уюн, проживающий ближе всего к императорской столице, на Небеса, а когда извержение закончится и пепел уляжется, вновь спустить их обратно. Что тут невозможного?
Пэй Мин возразил:
— Собиратель цветов под кровавым дождём, не стоит так легко об этом говорить. Вашему Превосходительству ведь прекрасно известно — чтобы устроить собственного помощника на Небеса, требуется затратить магические силы. Скольких же ему нужно было так поднять?
Выбор помощника в действительности являлся «содержанием» простого смертного, которого божество избрало в подручные, у себя на службе при помощи собственной магической силы. В противном же случае, не будь такого ограничения, разве не принялись бы небесные чиновники то и дело поднимать на Небеса кого вздумается? Вознесшийся император мог бы забрать с собой весь свой гарем на три дворца и шесть резиденций, всех своих генералов и чиновников; а вознесшийся генерал мог бы поднять на Небеса собственную армию до последнего солдата, вот и всё.
Хуа Чэн продолжил:
— Если судить по руинам государства Уюн, его население насчитывало около сотни тысяч человек. А близ императорской столицы проживало всего несколько десятков тысяч.
Се Лянь тихо произнёс:
— Пусть это трудоёмкое занятие, но… если постараться и приложить все силы, вполне могло получиться.
Пэй Мин возразил снова:
— Пусть даже несколько десятков тысяч, я всё равно никогда не слышал, чтобы какой-то небожитель решился поднять на небеса такое множество народу. Если всё на самом деле так и было, трудно сказать, обладал ли принц Уюна похвальной смелостью или же был совершенным глупцом. В любом случае, ни в прошлом, ни в будущем не найдётся ему ни предшественников, ни подражателей.
Се Лянь не мог отвести глаз от моста на картине. Лица наследного принца в белых одеждах и четверых его божеств-покровителей всё сильнее искажались в его сознании, напоминая его самого и четверых советников его государства. Потом Се Лянь вспомнил знак «Звезды огня в созвездии сердца», и ему до невозможности захотелось узнать, что же случилось далее в этой истории, будто повторившейся вновь. Но в то же время принцу смутно казалось, что он уже знает ответ.
