Give me love.

Глава 8.

ПРОШЛО 9 ДНЕЙ:

За эти дни о Луи я больше ничего не слышал.

Я очень боюсь, что он сдался, боюсь, что он больше не нуждается во мне и понял, что ему Элеонор важнее, чем я.

От этих мыслей мое и без того разбитое сердце сжимается будто тисками, мне становится тяжело дышать, меня охватывает паника, слезы незамедлительно начинают течь из моих глаз, мне кажется, что это перерастает в фобию.

А что если я сам этого добился тем, что никак не отреагировал на проявление его чувств, его любви?

Что если он подумал, что я не хочу его больше знать? Не желаю его видеть?

Да, в первый день после расставания это было действительно так, я не хотел иметь с ним совершенно ничего общего. Но все-таки я безумно скучаю по нему, по его глазам цвета океана, по его улыбке, которая согревает даже в самый морозный день, по сонному виду с утра, по растрепанным волосам.

Да, я сам разорвал эти отношения, но в тот момент я не мог поступить иначе.

Если сейчас вернуться в ту ночь, то я бы дал ему шанс на реставрацию наших отношений и моего сердца. Так я мог хотя бы видеть столь любимые черты лица, слышать любимый голос.

А сейчас я не имею ничего. Безусловно, я слушаю его голос в песнях, но это совершенно другое.

Эти мысли одолевают меня на протяжении 9 дней. Несколько раз я пытался позвонить, писал ему сообщения, но я не могу нажать на кнопку вызова, на кнопку отправления, что-то удерживает меня, но я не могу понять что именно.

В моей голове зарождались мысли о том, что Луи мог покончить жизнь самоубийством, но эти мысли мне помог развеять Лиам.

Мне пришлось его долго уговаривать позвонить Луи, пришлось доказать ему всю важность данного действия, и то как мне это необходимо. Он согласился позвонить, но сначала прочитал мне лекцию о том, что так нельзя, что я должен его отпустить, найти себе человека достойнее Томлинсона, потом я выслушал гневные речи в его адрес.

Я не смогу найти кого-то лучше Луи, это просто невозможно, ведь мой медвежонок Бу самый лучший.

Лиам позвонил мне через 20 минут и сказал, что жив мой Томлинсон, и с таким говном как он, никогда ничего не случится. И мне на душе сразу стало спокойнее. Он живой - это главное.