Дракон. Северные нагорья

Глава 44. Какой же праздник без... эльфов!

Настал великий день. Когда-то, покидая Нагорья, Шайс и помыслить не мог, что однажды вернётся для того, чтобы возглавить свой народ и повести его в лучшее будущее. Сегодня он даст клятву перед всеми северными драконами, что поставит благо крылатых выше своего собственного и постарается с честью сдержать слово.

До торжественной церемонии оставались считанные часы, но сейчас ему предстояла более важная миссия — встретить мать, готовую покинуть сокровищницу.

Осана, Эриб и Янгус, заняв место рядом со старшим братом, волновались не меньше. Жаль, что Алияс не успел вернуться, впрочем, возможно, это к лучшему — неизвестно, как отреагирует убитая горем мать семейства на новое лицо в родных стенах.

В гостевом зале, куда выходили двери святая святых драконов, больше никого не было. Такие встречи были не столько радостным, сколько опасным событием в жизни отдельно взятой семьи. Никто не знал, как поведёт себя дракон или драконица, лишённая пары.

Если брак заключался по расчёту и не родил ничего большего, нежели взаимное уважение, можно было рассчитывать на благополучную встречу. Но в случае их матери, Ганеш, отыскавшей в Местофии, ставшем её вторым мужем, истинную пару, последствия могли быть самыми непредсказуемыми, потому посторонние были удалены на безопасное расстояние.

Где-то в недрах раздался приглушённый скрежет, словно несмазанные петли двери пришли в движение. Все четверо подобрались. Тихие, едва уловимые поначалу шаги, становились отчётливее, пока не раздались прямо за золотыми створками родительской сокровищницы.

Двери распахнулись.

Четыре пары глаз сосредоточенно уставились в родное лицо. Бледная, словно тысячелетнее привидение, драконица исхудала и осунулась — от былой стати не осталось и следа.

Раньше увидеть разницу между матерью и дочерью едва ли представлялось возможным, до того цветущей и полной сил казалась Ганеш — счастливейшая из дракониц, воспитывавшая четверых детёнышей и гордившаяся собственным мужем. Сейчас от былой красоты осталось лишь предание.

Чёрные, цвета воронова крыла волосы, больше не блестели шёлком, уныло повиснув вокруг головы, некогда мерцавшая чешуя потемнела, покрывшись матовым налётом. Щеки впали, резче выделив скулы, ввалились глаза.