Дракон. Северные нагорья

Глава 2. Из огня да в полымя

Пытаясь сохранить самообладание и скрыть эффект, который произвела новость Инкрита, Алияс вдохнул поглубже и медленно выдохнул через нос.

— Пожалуй, я вернусь в салон, — натянуто произнес эльф и, пройдя мимо озадаченного дракончика, сжимая кулаки, вышел в дверь.

Подойдя к мужу, увлечённо пережевывающему полусырой кусок мяса, он присел рядом.

— Приятного аппетита, ваше высочество.

Шайс ожидаемо поперхнулся.

— Воды, ваше высочество?

— Вижу, у кого-то язык без костей, — заметил дракон, откашлявшись, намекая на не в меру болтливого сопровождающего.

— И когда ты собирался мне сообщить? — Алияс сверлил взглядом бессовестного обманщика.

— Удобного случая не представилось. Но ты бы узнал в самое ближайшее время, — дракон говорил спокойно, не оправдываясь, но при этом настойчиво заглядывая супругу в глаза, словно пытаясь уловить там намёк на прощение.

— Видимо, когда бы я вошёл во дворец и склонился перед королём, в смысле, свёкром, — съязвил эльф и отвернулся к окну.

— Мы не строим дворцов, золотце, — Шайс, чуть помедлив, пододвинулся к супругу ближе и приобнял за плечи. — И слово король, используемое эльфами, не самый удачный выбор. Мой отец — Правитель Северного нагорья. Я — старший сын. Кроме меня, в семье ещё два брата и сестрёнка.

— Об этом нужно было сказать сразу, — взволнованно отозвался Алияс, попытавшись сбросить ласковые руки мужа.

— Зачем, золотце? Что бы это изменило? — дракон шумно выдохнул в манящую область его шеи.

— Ничего, но у меня было бы немного времени подготовиться. Как я буду выглядеть перед... перед твоим отцом, если я даже приветствовать его правильно не смогу. Ведь я всё ещё почти ничего не знаю о драконах! Откуда мне знать, что он не Король, а Правитель? — Алияс распалялся. — Я бы, в конце концов, подобрал более приличный костюм!

Эльф нервно одёрнул простую светлую тунику, в которой занимался домашней работой, когда подлый дракон утащил его прочь.

Сейчас он чувствовал себя нищим, волею случая очутившимся на роскошном балу. Может, поэтому смотритель станции, а затем и Инкрит, отнеслись к нему с явным пренебрежением?