Узор меча и ружья

Глава пятая.

Много раз еще Ланс вспоминал это маленькое приключение, то краснея, то бледнея от действий собственных и небольшой своей влюбленности. Чувство в высшей мере глупое и уже совсем не незаметное, но поделать с ним он ничего и не мог. Белоснежная кожа, изящное тело и прекрасный хвостик с легкой кисточкой на конце... С каждым днем он все больше думал об этом и все становилось все страннее и страннее.

А дело было в том, что ежик был тогда совершенно не один и Лансу не повезло наступить на маленького приятеля их маленького друга. Писк, резкая колющая боль в ноге, испуг и вот уже он лежит плашмя, а крылья его размахнулись так, что переломали кустов вокруг и, самое интересное, он самым краешком пера, но все же очень отчетливо почувствовал у Воктера то, чего у девочек быть не должно.

Нет, он не проверял и не знал точно подобного в силу возраста и приличия семьи и воспитания, но вот в книжках по биологии было написано черным по белому, что и у кого быть должно, а чего нет. 

Сам же Воктер совершенно ничего не заметил ни тогда, ни после. Ланс был для него существом новым и интересным, он и не знал, что вечно краснощекий и говорливый парень такой далеко не постоянно, а потому и считал он нормой то, что нормальным было не совсем. Нет, конечно же для него не были тайной отношения между мужчиной и женщиной и даже об отклонениях всякого рода было ему известно, но то лишь энциклопедические, совсем детские знания, не подкрепленные опытом.

Но как бы то ни было, оба они были достаточно счастливы и увлечены друг другом. Дружба, чувство, преданность, верность лорду, забота о подданном - все слилось и неразличимо было вовсе. Дни сменялись днями, протекали недели и месяцы.

Со временем Ланс стал несколько спокойнее и начал воспринимать Воктера как очень смышленого безразличного младшего брата. Чувство несколько угасло, пусть и не исчезло совсем. 

Занятия со Слэнжем становились только сложнее. Близилось совершеннолетие, выпускной экзамен, возможное посвящение во что-то там. Это совсем его не заботило. 

Вечерами стало прохладнее, но Воктер совсем не заметил этого. Прохладная его кровь пришла в движение, он трепетно и с интересом изучал своего первого друга со всех сторон.

Они говорили сумерками напролет, учились и даже тренировались вместе. Слэнж, конечно же, невзлюбил подобные перемены, при сыне лорда он становился фамильярным, галантным и чрезмерно придирчивым. Там, где раньше была звонкая затрещина, теперь шло очень колкое "Молодой человек, ваше плетение хуже вязи моей бабушки, а она была слепа на все четыре глаза!", а затем следовало очень нудное и замудренное объяснения на языке аристократа, вернее его верного друга и слуги.