Если ты женщина, ты должна молчать. Но что делать, коль слова жгут Варину гортань пуще горящих углей?
Если ты княжна, ты должна думать о роде и благом замужестве. Но что делать, коль Варино нутро мерзко выворачивается наизнанку рядом с её женихом...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Прошло уже два месяца, а он толком ничего не добился. Литовские паны хитрили, крутили. И Юра тоже крутил и хитрил, только со своей стороны, ища выгоду для Руси. Но ничего не выходило ни у него, ни у панов.
И Андрей стал каким-то другим. В переписках с ним Юра не сильно замечал его перемены, а вот сейчас, когда видит его, вживую слышит говоримые им слова... Андрея словно подменили. Это уже не тот князь, не тот Курбский, что был в Ярославле. Юра не узнавал былого друга. Не было в нём той живости, что была несколько лет назад.
Юра вздохнул и вновь перевёл взгляд на пергамент. Битый час над ним сидит. Царю надо написать, как продвигается дело. А писать-то нечего! Всё стоймя стоит, с места никак не сойдёт. Подкупить бы кого. Да вот за какие такие шиши?
Просидев так ещё около трети часа, Юра встал и размял спину. Костяшки с хрустом вставали на своё место. От окна тянуло промозглой сыростью, и Юра недовольно выругался на ужасно неудобные каменные дома. Нет в них той жизни, какая есть на Руси. И пускай на родных землях дубак во время рыжей осени и седовласой зимы стоит лютый, здесь осень ещё противней. Склизкая и зяблая.
Вышел на улицу, направился к Андрею. Всё равно стоило ещё раз переговорить с ним об их замысле. А то с прошлого раза об том и словом не перекинулись. Дело ведь взаправду важное. Опришня губит Русь изнутри, Литовская война — снаружи.
У дверей его дома остановился, заслышав литовскую речь. Голос плохо проходил через дверные доски, поэтому Юра незаметно перешёл к окну. Сквозь бычачий пузырь звук лился с большей охотой, но всё же не так хорошо, как того желал Юра. Потому он надавил на раму, приоткрывая окно. И хоть Юра плохо говорил по-литовски, но понять смысл слов без толмача вполне мог.
— Сколько я уже лет на службе у короля Жигимонта? — говорил Андрей. — Разве плохо я показал себя? Я благодарен, что Его Величество дал мне земли, но они до сих пор ещё не полностью стали моей вотчиной. Волокита с бумагами длится уже вечность!
