Нерушима

⚡️Глава 22⚡️

Мелисса

   Когда я встаю, замечаю, что Алекса нет рядом. Я разваливаюсь на всей кровати, облегченно выдыхая. Я могла и не проснуться. Все мышцы до сих пор жутко ломит. Каждый поворот и движение сопровождаются острой болью.
   Ещё несколько минут я валяюсь, а потом решаю найти Алекса.
   Я стою, спрятавшись за дверным проемом, и разглядываю Алекса. Он стоит у плиты и увлечённо что-то готовит. Мускулы на его обнаженной спине то и дело перекатываются, ещё раз доказывая сколько времени он проводит в качалке.
   Меня так и тянет подойти к нему, прижаться к разгоряченному телу, запустить руку в его светлые волосы, но раздается звонок телефона. Алекс отряхивает руки от муки и поднимает трубку.
— Я слушаю, — говорит он. — Как она? — Алекс проходит к столу.
   Я прячусь за проемом, чтобы он меня не заметил. Прижимаюсь спиной к холодной стене и продолжаю слушать.
— Привет, ну что ты? Да, это я его попросил, — Алекс садится за стол. — Мелисса со мной, поэтому не переживай ты так.
   По моей коже пробегают мурашки, когда я слышу своё имя. Кто же это? Кто та девушка, с которой он сейчас говорит?
— Даже не думай, слышишь! — голос Алекса грубеет. — Отдай ему трубку.
   Я совершенно не понимаю. Так хочется подойти и спросить, с кем же он говорит. Но ещё больше хочется дослушать все до конца.
— Только попробуй ее отпустить слышишь?! Я тебе врежу, если увижу ее рядом с тобой, — голос Алекса уже переходит на недовольное шипение. — Все, пока!
   Я заглядываю на кухню. Алекс сидит спиной ко мне за столом. Телефон лежит рядом с ним. Его руки вымотанно закрывают лицо. А потом одна резко бьет по столу. Это заставляет меня вздрогнуть. Что же так его взбесило?
   Погружённая в свои мысли, я и не замечаю, что до сих пор пялюсь на него. Алекс встаёт из-за стола, а я прячусь за стеной, зажимая рот. Слышу шаги, приближающиеся ко мне. Я закрываю глаза, а затем медленно выдыхаю.
   Я лежу под одеялом в спальне. Как хорошо, когда у тебя есть вампирская скорость. Алекс не должен знать, что я подслушивала. По крайней мере, пока я во всем не разберусь.
   Слышу его шаги. Он заходит в спальню, а я лежу с закрытыми глазами, делая вид, что ещё сплю. Алекс нависает надо мной.
— Я знаю, что ты уже давно проснулась, лисёнок.
   Когда я не открываю глаза, он начинает меня щекотать. Вот теперь я не могу больше притворяться. Я начинаю хихикать.
— Ты меня раскусил, — говорю я, а после чего его губы прижимаются к моим.
— Доброе утро, Мелисса, — шепчет он, отрываясь от губ.
— Ты давно встал? — спрашиваю я, когда Алекс плюхается на кровать.
— Да, — он залезает ко мне под одеяло.
— А чего не разбудил?
— Я просто не мог, ты так сладко спала, — уголок его рта приподнимается.
   Я тоже улыбаюсь.
— Я слышала ты там что-то готовишь, — я провожу рукой по его накачанному телу.
— Да, поэтому скоро пойдём завтракать.
   Я лежу у него на груди. Алекс поглаживает мои золотистые волосы.
— Мейсон говорил, что ты не можешь внушать. Как у тебя получилось внушить Мие забыть о чувствах? Ты пил чью-то кровь?
   Алекс кивает.
— Мне пришлось, чтобы спасти тебя, Мелисса.
— Но тебе не нужно спасать меня. Все закончилось. Я здесь. Здесь с тобой.
— Можешь не врать мне, — выдыхает парень.
   Его взгляд становится холоднее, рука больше не гладит мои волосы.
— Я видел внедорожник Мейсона, который вчера ехал прямо за нами. Думаю, и сейчас он где-то неподалеку.
   Черт! Это заставляет меня привстать. Он все понимает. Мне надо что-то придумать. Что-то, что заставит Алекса поверить, что все кончено. Но я слишком долго молчу, поэтому приходится сказать первое, что приходит в голову.
— Тогда зачем же я здесь? — спрашиваю я, поднимая голову вверх, встречаясь с его глазами.
   Мои глаза стекленеют, заполняясь слезами.
— У меня есть лишь догадки, Мелисса, — его взгляд становится ещё мрачнее.
   В голосе слышны нотки холода. Этого я и боялась.
   В висках появляется странная тянущая боль. Тело заливается жаром.
— Отдай мне его, Алекс! — рычу я, чувствуя, что вот-вот меня захлестнёт гнев.
— Нет, — сухо отвечает парень.
— Ты не понимаешь, Алекс, — мои глаза вспыхивают.
— Что не понимаю, Мелисса?! Того, что это не просто дневник с описанием жизни или чего? Он опасен, Мелисса. И он не должен попасть в руки Мейсона. Поэтому ты можешь сделать со мной все что угодно, но я не отдам тебе ее дневник.
— Он не твой, Алекс. Он Джулии.
— Правильно. Но если уж так, то она моя мама. А раз я ее сын, и она умерла, то дневник переходит мне.
— Тогда мне придётся сделать тебе больно, — с этими словами я оказываюсь сверху на парне.
   Моя рука обхватывает его шею. Я вжимаю его в кровать. Под глазами образовываются жилы, прорезаются клыки.
   Но я не чувствую сопротивления. Алекс не двигается. Он просто смотрит мне в глаза. Его лицо заливается розовым, вены на шее взбухли и теперь пульсируют. Алекс пытается хватать ртом воздух.
— Ты даже не будешь сопротивляться? — удивлённо спрашиваю я, сильнее сдавливая шею.
— А зачем? — выдыхает парень. — Это не настоящая Мелисса, — хрипит он.
— Эта ночь. Я.. Я была настоящей.
— Надеюсь, — с трудом сглатывает Алекс.
   Его лицо уже почти фиолетовое. С каждой секундой у него остаётся все меньше времени.
— А что сделала бы настоящая Мелисса? — спрашиваю я, наклоняясь к лицу Алекса и пристально рассматривая его.
   Секунда.
   Я оказываюсь вжата в постель.
— Настоящая Мелисса уже давно бы заметила, что я успел достать, пока она занималась ненужной болтовнёй, — на лице парня вновь появляется усмешка.
   Алекс навис надо мной, я чувствую что-то острое, упирающееся в грудь. Я смотрю вниз и мое лицо бледнеет. Деревянный кол. Я напряжённо сглатываю.
   Я в ловушке. Одно мое движение, и этот кусок деревяшки войдёт в мою плоть. А если я всё-таки вампир, то кол в сердце вполне может меня убить. По крайней мере, во всех сериалах про вампиров так было сказано.
— Ты не сделаешь этого, — говорю я, пристально смотря парню в глаза.
— С чего это вдруг? — Алекс надавливает острым концом кола сильнее.
   Я чувствую, как конец деревяшки царапает мою кожу. Но он не просто царапает, он обжигает.
— Ты меня ещё любишь, — выпаливаю я, отчего давление ослабевает.
   Мое лицо заливается румянцем, от сказанных мною слов.
— И поэтому ты не убьешь меня, — уверенно говорю я.
— Может ты и права, лисёнок. Я не убью тебя, — Алекс опять надавливает острым концом кола.
   Я уже хочу выдохнуть, но тут место соприкосновения с деревом начинает печь. Я морщусь.
— Но это не значит, что я не могу сделать тебе больно, — парень опускает кол чуть ниже.
   И надавливает. Острый конец прорывает мою кожу. Кол вошёл всего лишь на сантиметр, а мне уже печёт так, что на лбу выступают капли.
   Его голубые глаза невероятно холодны.
   Алекс молчит.
— Подожди, — выдавливаю я. — Сделай это ради меня, Алекс. Отдай дневник, — я дотрагиваюсь до его руки, все ещё пытаясь отодвинуть кол.
   Парень закрывает глаза и кусает свою губу. Из неё начинает сочится маленькая струя крови. Он думает. Я провожу рукой по его щеке.
   Я поступаю очень эгоистично, но это единственный шанс отдать Мейсону это чертов дневник. Я знаю, что Алекс меня любит, поэтому я это использую. Использую его чувства, чтобы выполнить то, что приказал мне Мейсон. Ведь я оказалась очередной марионеткой Мейсона.
   Молчание затянулось, и я уже думаю, что Алекс ничего не ответит, но тут он говорит.
— Хорошо, только скажи, Мелисса. Что ты чувствуешь ко мне прямо сейчас? — он не смотрит на меня.
   Ему с трудом дались эти слова. Я чувствую боль в области грудной клетки. Но это другая боль, и она гораздо сильнее физической. Мои легкие как будто сжимаются. Каждый вдох даётся тяжело. Что со мной?! Почему я так поступаю с ним?! Зачем я делаю больно человеку, которого люблю? Зачем использую его любовь?
   Я поднимаю на него глаза. Он ждёт моего ответа.
— Я люблю тебя, Александр, — мои легкие обдаёт тёплом.
   Алекс поднимает на меня свои глаза.
— Это правда? — его голос звучит надрывисто.
   Его глаза теперь тепло-голубого оттенка. Я чувствую, что все остальное в комнате будто расплывается. Мой взгляд сосредоточен лишь на его глазах.
— Да, — шепчу я, и это правда.
— Тогда и ты сделай для меня кое-что, — руки парня резко оказываются на моих плечах.
   Парень стискивает челюсть, его скулы становятся более рельефными. Его зрачки расширяются, я не могу отвести от него свой взгляд.
— Что ты делаешь, Алекс?! — кричу я.
   Я начинаю бить его по груди, но парень не сдвигается с места. Его руки крепко вцепились в мои плечи.
— Ты больше не будешь делать то, что внушил тебе Мейсон. Ты поняла меня?
   Я все ещё смотрю ему в глаза. Мое тело обмякает, и я перестаю его бить. Рот открывается, и я повторяю его слова.
— Я не буду делать то, что внушил мне Мейсон.
   Руки Алекса медленно выпускают мои плечи. Он откидывает деревянный кол в сторону. Мои легкие наливаются невероятной легкостью. Я чувствую что-то, что невозможно описать словами. Свободу. Я чувствую свободу. Никакого голоса Мейсона у меня в голове. Тишина. Пару минут я просто лежу и не двигаюсь, но потом я резко ударяю Алекса коленкой. Парень скрючивается от боли.
— Эй, за что, — шипит он.
— Это за то, что внушил мне.
   Алекс привстает, я придвигаюсь к нему ближе. Провожу тыльной стороной ладони по его острому подбородку.
— А это... — мои губы накрывают его. — Это за все остальное.
— Ты вернулась, лисёнок, — парень улыбается уголком рта.
— Я никуда и не уходила. Просто немного не в себе была.
   Парень еле сдерживает смешок.
— Что?! — я пихаю его в плечо.
— Ты готова была убить меня ради этого дневника.
   Я закатываю глаза.
— Держу в курсе: ты тоже хотел вонзить мне тот кол в сердце, — я усмехаюсь.
   Замечаю на его лице улыбку. Чувствую невероятное тепло внутри. Будто все и правда закончилось.
   Но потом я опускаю взгляд и говорю:
— У меня не было выбора. Он хотел убить Мию.
— Почему ты не сказала мне, что он угрожал? Почему сразу не рассказала все? — его лицо снова напряжено.
— Мне нельзя было.
   Рука Алекса обвивает мои плечи.
— Иди ко мне, — я прижимаюсь к нему. — Ты всегда можешь на меня положиться, Мелисса, — шепчет парень, целуя меня в лоб.
— Думаешь, что я так просто поверил, будто Мейсон взял и отпустил тебя? Или что сыворотка для внушения вдруг пропала ночью. Или в то, что ночью ты просто нечаянно проснулась? У меня очень чуткий сон, Мелисса.
— Как раз таки насчёт сыворотки ты должен был догадаться, — я утыкаюсь в него.
   Сыворотка сделала свою работу. Я стала более внушаема, и поэтому у Алекса получилось перебить внушение Мейсона. Но, думаю, это единственные плюсы сыворотки.
— А ты не думала, что будет, если бы я не понял этого? А что, если такое количество сыворотки убило бы тебя?
— Но все обошлось. И я думала, надеялась, что ты догадаешься. Потому что, если бы я рассказала тебе его план мне пришлось бы перерезать себе глотку.
— Все обошлось, — тихо шепчет Алекс, целуя меня в голову. — Обошлось, лисёнок.
   Пару минут мы сидим, прижавшись друг к другу. А потом я отрываюсь.
— Ты говорил, что-то насчёт завтрака.
   На лице парня вновь появляется улыбка.
— Так вот, я очень голодна, Алекс.
   Он берет меня за руку и тянет на кухню.
— Равиоли с грибами?! — удивлённо спрашиваю я.
— Да вот, решил тебя порадовать.
— У тебя получилось, — я сажусь за стол и начинаю уплетать равиоли.
   Внутри вновь разливается тепло. Он запомнил.
— Ты как будто неделю не ела, — усмехается Алекс, когда я опустошаю тарелку, запивая все водой с лимоном.
— Что смотришь? Я хочу добавки.