Всего лишь омега?

Часть 5

В Пристани Лотоса начиналась настоящая весна, несмотря на стоящий на дворе февраль. Чувствовался запах цветущих гибискусов, готовили хмельные напитки из риса, готовясь к весеннему празднованию, да и жизнь кипела и била ключом. По улочкам Ляньхуа гулял запах выпечки и острых специй, слышался гам и шум толпы, окрики полных продавцов, продающих рыбу, различные специи, сладости и прочий товар. Все это было так привычно для Цзян Чэна и Вэй Усяня, что парни, не сдерживая улыбок, шли следом за Цзян Фэньмянем от причала в Ляньхуа к Пристани Лотоса. Их радостно приветствовали жители, очень приятно удивленные прибытием молодых господ, что раньше так часто гуляли по улицам и помогали простым людям, чем могли. Не было снега, что еще лежал в Облачных Глубинах, не было морозов, солнце уже приятно припекало спины и в теплых одеждах, в которых парни уезжали из Гусу, было уже жарко, что омеги не видели ничего плохого в том, чтобы снять верхние накидки. До Пристани Лотоса добираться было одно удовольствие. Искрящиеся улыбками загорелые лица простого народа заставляли улыбаться в ответ, а румяные булочки, которые так настойчиво пихали бабушки в руки Цзян Чэна и Вэй Ина, поднимали настроение на весь оставшийся день. Но Цзян Чэн понимал, что его еще ждал серьезный разговор с его родителями и он очень сильно хотел, чтобы брат присутствовал на нем, ведь иначе Цзян Чэн не сможет сохранить жизнь своего ребенка, поддавшись на провокации родителей. А ему очень не хотелось, чтобы частичка Сиченя, одна единственная, что осталась у него от Альфы, навсегда покинула его. Да и ребенок этот был Цзян Чэна тоже, он уже любил его всей душой и очень сильно боялся потерять. Вэй Усянь поддерживал его всю дорогу, что они провели в джонке, сев на нее в Циси, ведь парни не смогли бы выдержать всю дорогу на мечах, успокаивая и говоря, что все будет хорошо. Если даже нужно будет, он сам встанет перед матерью Цзян Чэна, защитив брата от Цзыдяня. Цзыдянь был семейной реликвией клана Юй, передающийся по наследству. Сейчас кольцом владела госпожа Юй, мать Цзян Ваньиня, отчего ее прозвали «Пурпурная Паучиха», поскольку кольцо, при помощи духовных сил, становилось кнутом, при взмахе которого исходила фиолетового цвета молния. Это было очень сильное духовное оружие и оно само выбирало, кому подчиняться. Так Цзян Фэньмянь никогда не мог привести в действие кольцо, сколько бы ни пытался. Цзян Чэну же мать никогда не давала Цзыдянь, ведь он не умел обращаться им, мог навредить себе. Но когда-то, когда он был еще маленьким, женщина гладила его перед сном по голове и говорила, что спустя время Цзыдянь станет его. И Цзян Чэн очень желал этого, ведь если мать отдаст ему семейное кольцо, то это будет означать, что он достоин. И мать им гордится.