Я больше не могу играть / I Can't Act Anymore

Глава 44. Он прямо-таки прижал Цинь Юйчэна к земле!

«ーー»

Цинь Юйчэн посмотрел на Му Му и открыл рот, но обнаружил, что не может издать ни звука, кроме короткого вздоха. Он хотел сказать, что действительно не плачет, но его сердце болело, а на языке появился горький привкус. Его разум словно вытянулся в прямую линию, и все его мысли были стерты словами Му.

Цинь Юйчэн закрыл глаза.

На этот раз он, казалось, действительно хотел немного поплакать.

Руки Цинь Юйчэна, лежавшие на его коленях, сжались, сердце заныло от тоски, а может быть, от легкого, едва уловимого оттенка украденной радости.

Му Му посмотрел на Цинь Юйчэна, который был в оцепенении, и почувствовал сильную боль.

Мама Му Му однажды сказала:

《Люди могут плакать не только глазами.》

Му Му был обеспокоен.

Он действительно не знал, как уговаривать и утешать людей, потому что его самого редко когда уговаривали, а поскольку родители не учили его, ребенок, естественно, не знал, как выражать такие эмоции.

Конечно, это не было главной причиной.

Главная причина в том, что а-Чжай был очень сильным и очень редко нуждался в утешении!

Му Му все еще пальцами натягивал уголки рта в улыбке, но его брови нахмурились в расстройстве.

Это выглядело довольно забавно.

Наконец, Цинь Юйчэн немного подавил нахлынувшую горечь и открыл глаза. Посмотрев на Му Му, он потянулся и отнял от лица его руки.

Нельзя делать такое красивое лицо настолько уродливым.

Му Му убрал руки и нерешительно посмотрел на Цинь Юйчэна: «Ты все еще грустишь?»

«Я не грущу», - голос Цинь был хриплым, с легким гнусавым звуком.

Звучит так, будто вот-вот расплачется, но все равно говорит, что ему не грустно?

Му Му подумал, что это, вероятно, дохлая утка с закостенелым клювом*. Вот а-Чжай был не таким. Он был честным и великодушным, когда ему было грустно, он просто бежал в комнату своей мамы и просил обнять его.

[п/п: так говорят об упрямых людях, не признающих своих ошибок]

Но а-Чжай не грустил уже много лет.