Апокалипсис души

Часть 1. Игра на правду. Глава 1. Их больше нет.

Четверг. 12 ноября, 2020 год.

Теряя самого дорогого человека - мы теряем часть себя, которую невозможно восполнить. Поэтому жизнь становится неполноценной во всём своём объёме, но нужно научиться с этим жить... и помнить...

Я ничего не чувствую кроме всепоглощающего страха. Каждый сантиметр моего тела лихорадит так, что зубы стучат. Звук разносится эхом вокруг меня. Мне становится страшнее в десятки раз.

Я так сконцентрирована на этом чувстве, что не могу открыть глаза. Получается делать лишь рваные вдохи. Не знаю сколько прошло времени, прежде чем мне удаётся немного успокоиться, и попытаться посмотреть, где я. В помещении кромешная тьма. Нет ни намёка на существование окна в этой коробке. Сердце вновь набирает ритм, превращаясь в удары отбойного молотка. Я чувствую клокотание у самого горла. Сглатываю, думая, что так смогу утопить сердце обратно. Не получается.

Только сейчас до меня доходит то, что я сижу на коленях. На бетонном полу. Отчётливо слышу сбитое дыхание. Тихий вдох и громкий выдох; кажется, предо мной что-то стоит. Опасаюсь, но протягиваю руки. Натыкаюсь на стеклянный предмет. Начинаю изучать его, приходя к выводу, что это телевизор. Но не современная плазма, а старенький прибор с выпуклым экраном. Пальцами нахожу самую большую кнопку - питание и нажимаю её. Ничего. Надеялась, что он заработает, освещая комнату, в которой я нахожусь. Отползаю немного назад, больно корябая голые ноги. Ощупываю себя. Я в платье или ночной сорочке.

Пока я изучаю своё одеяние, телевизор включается. Я инстинктивно вздрагиваю, обхватывая себя руками. На экране белый шум, который постепенно сменяется изображением. Я забываю, что хотела осмотреться, и внимательно слежу за экраном. Картинка чёрно-белая, искажается рябью. В окружении зимнего леса стоит трёхэтажное здание. Перед входом расположен фонтан с двумя ангелочками с арфами. Рядом припаркованы машины. Из массивных дверей выходит мужчина.

- Папа! - вскрикиваю я, и не узнаю свой голос. Кажется, что я очень долго не разговаривала или очень сильно кричала; настолько он осипший.

Затем я вижу, как выходит мама, держа за руку Робби - моего семилетнего брата. Самой последней выхожу я. Мы так счастливы, но меня не покидает чувство тревоги. Следом за нами выходит пара молодых людей. Парень что-то говорит белокурой девушке, она в слезах разворачивается и уходит. Затем они просто растворяются, как туман. Я знаю, что конец будет плохой, но не знаю какой именно. Хочется зажмуриться, чтобы не смотреть дальше, но глаза и руки не подчиняются мне.

Папа садится на водительское место, мама рядом, мы с Робби сзади. Начинается движение. Скорость воспроизведения увеличивается, как будто мотая до самого интересного. Трасса. Начинается снегопад. Фокус изображения меняется. Дальнейшие действия показаны из салона автомобиля. Видимость практически нулевая. Мама начинает нервничать, постоянно оборачиваясь.

- Всё будет хорошо, - успокаивает больше себя, нежели нас - детей.

Чувствую, как пульсирует вена на моей шее. Я знаю, что сейчас всё произойдёт...

Три. Два. Один. Машину заносит, она вылетает на встречную полосу. Мама кричит. Я переношусь из тёмной комнаты с телевизором в автомобиль, занимая место рядом с перепуганным братом. Папа старается маневрировать на дороге. Вдруг меня оглушает гудок грузовика. Такой громкий, протяжный, ревущий. Моё тело стало каменным; одной рукой я зацепилась за ручку двери, а второй упёрлась в переднее сидение. В глаза бьёт свет фар...

- Нет! - наконец-то обретаю дар речи. Я просыпаюсь. Руками обвожу вокруг, чтобы удостовериться, что я в кровати.

Прошёл почти год. Больше сотни сценариев я видела во сне, в котором неизменен только финал... Их больше нет.